Иван новгородский житие. Первый новгородский архиепископ. Адреса потока онлайн-вещания

Первоначальная редакция Жития, известная в двух вариантах, была составлена, по-видимому, не позднее 40-50-х гг. XIV века в Новгороде Великом. Это краткое повествование о святой жизни архиепископа Новгородского Иоанна. В тексте этой редакции повествуется о рождении святого от благочестивых родителей, о времени, когда Иоанн был священником в новгородской церкви святого Власия; рассказывается об избрании Иоанна в новгородские епископы, об основании им и его братом Гавриилом Благовещенского монастыря и о воздвижении Благовещенской церкви. В Житии приводится перечень построенных Иоанном храмов, сообщается о погребении архиепископа в притворе собора святой Софии.

Древнейшей список второй редакции Жития, названной Основной, относится к 1494 г. Эта редакция Жития была составлена после 1439 или 1440 г., когда были обретены нетленные останки (мощи) Иоанна. (Об обретении мощей повествуется в тексте Основной редакции.) В тексте Основной редакции Жития прослеживается промосковская направленность: внушается идея покорности власти князя, Иоанн внушает новгородцам, что союз с нечестивыми и неправославными князьями греховен. Эти мотивы были злободневными в промежуток между 1471 и 1478 гг. В 1470 г. новгородцы - противники подчинения Москве, преимущественно влиятельные и богатые бояре, призвали на княжение литовского князя Михаила Александровича (Олельковича), потомка литовского князя Гедиминаса. По вероисповеданию князь Михаил был православным; он состоял в родстве с Иваном III, которому приходился двоюродным братом. Но он был ставленником и вассалом католика, польского короля Казимира IV, и потому промосковски настроенные современники видели в призвании Михаила Олельковича измену старине и православию. В Новгороде Михаил прокняжил недолго.
В июле 1471 г. новгородцы, не желавшие покориться власти великого князя Московского Ивана III Васильевича, потерпели поражение от московских войск на реке Шелони. После этого в Новгороде усилилась борьба между "промосковской" и "антимосковской" партиями. В 1478 г., после нового похода Ивана III, Новгород был включен в состав великого княжества Московского, почти полностью утратив остатки прежней вольности.

Основная редакция Жития Иоанна Новгородского, вероятно, была создана именно в промежутке между 1471 и 1478 г., когда вольность Великого Новгорода уже клонилась к закату, но торжество великого князя Московского еще не было безусловным (Дмитриев Л.А. Житие Иоанна Новгородского // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л., 1989. Вып. 2 (вторая половина XIV-XVI в.). Ч. 2. С. 516-517).

В одном позднем, XVII века, списке Основной редакции ее составителем назван известный книжник сербского происхождения Пахомий Логофет, или Пахомий Серб (ум. 1458), в 1430-х гг. приехавший на Русь и написавший несколько житий русских святых и служб им. Однако свидетельство одного позднего списка не может быть доказательным. Современный исследователь Жития Л.А. Дмитриев утверждает: "Есть основание предполагать, что Ж<итие> написано не новгородцем, а неизвестным нам москвичом на основе новгородских материалов, в Новгороде".

К тексту Основной редакции восходят более поздние редакции Жития (их известно четыре).

Текст Основной редакции Жития состоит из трех относительно самостоятельных частей. Вторая и третья часть имеют самостоятельные подзаголовки: "Слово 2-е. О том же великомъ святители Иоанне, архиепископе Великого Новаграда, како былъ въ единой нощи из Новаграда во Иеросалиме граде и пакы возвратися в Великий Новъград тое же нощи" и "слово 3-е. О проявлении мощей святаго". Наиболее очевидна относительная самостоятельность второй части Жития, в котором описано чудесное путешествие святого в Иерусалим верхом на бесе. В этой части памятника рассказывается также и о смерти, и о погребении Иоанна, упоминается о чуде от новгородской святыни - иконы Знамения Богородицы, говорится об исцелениях, совершающихся у мощей святого. (Подробно об обретении мощей Иоанна и о совершающихся возле них чудесах повествует текст третьей части Жития.)

Основная редакция Жития - это одновременно и цельный текст, и своеобразный цикл из трех частей. Не случайно, в отдельных списках Основной редакции содержится либо только текст первой части, повествующей о чуде от иконы Знамения Богородицы, либо тексты первой и второй части вместе, реже - текст одной третьей части. В нескольких списках к Житию примыкает Повесть о построении Благовещенской церкви. В ней описывается чудесная история построения Благовещенской церкви Иоанном и его братом Григорием. Братьям "не доставшу сребру на совершение" храма, так что они смогли возвести его лишь до высоты плеч. После усердной молитвы Иоанна и Григория, обращенной к Богородице, Пречистая явилась им во сне и пообещала помочь. Перед монастырскими воротами братья обрели коня "вельми дивна", под окованным золотом седлом, к которому были приторочены две сумы - одна полная золота, другая серебра. Обретенных денег с избытком достало на завершение строительства храма.

Размытость границ между отдельными произведениями вообще характерна для древнерусской словесности: в древнерусской книжности, очевидно, не было отчетливого представления о единстве и завершенности произведения. Конечной целью книжников было выражение, раскрытие божественной истины, присутствия Божия в мире, а при таком понимании природы и предназначения текста границы между отдельными произведениями лишались абсолютного характера.

Текст Основной редакции открывается вступлением, в котором, что традиционно для агиографии, прославляется святой и излагаются мотивы, побудившие составителя обратиться к написанию Жития. Затем следует рассказ о жизни Иоанна, заимствованный из Первоначальной редакции и дополненный новыми известиями. Центральный эпизод первой части Жития - чудо от иконы Знамение Богородицы. Текст этого фрагмента восходит к "Воспоминанию знамения, бывшаго иконою Пресвятыя Владычици нашеи Богородицы в великом Новеграде" - сказанию о чуде от иконы Знамение Богородицы, составленному в Новгороде в 1430-х гг. Пахомием Сербом. (Произведение Пахомия, в свой черед, написано на основе Слова о знамении, возникшего в середине XIV века.)

Сказание о чуде от иконы Знамение Богородицы - отражение реального события. В феврале 1170 г. суздальско-владимирские войска, возглавляемые Мстиславом, сыном владимиро-суздальского князя Андрея Боголюбского, осадили Новгород. После трехдневной осады города новгородцы и суздальцы сошлись в битве, завершившейся разгромом суздальского войска. Это произошло в то время, когда Иоанн был архиепископом Новгородским. В этом сказании повествуется о том, как Иоанну, молившемуся о спасении города, слышится глас, призывающий пойти в церковь Спаса на Ильине улице и, взяв хранимую там икону Знамение Богородицы, вынести ее на стены острога, защищающие город от осаждающих. Когда суздальцы обрушили на город дождь стрел, икона чудесно повернулась к городу и пролила слезы, которые архиепископ собрал в свою фелонь (ризу).

По слезным молитвам Богородицы, повествует сказание, обрушил гнев на суздальские полки: их покрыла тьма, суздальцы ослепли и в трепете и ужасе стали избивать друг друга.

В Житии Иоанна Новгородского по сравнению с более ранними сказаниями о чуде от иконы Знамение Богородицы уже не различимы проновгородские симпатии. Чудо истолковывается во вневременном плане: только как осуждение вражды единоверных русских, как осуждение гордыни осаждающих и как милость, явленная уповающим на помощь Богородицы.

Вторая часть Жития описывает историю посрамления Иоанном беса и путешествия на нем в Иерусалим. Сюжет этого сказания относится к числу так называемых новеллистических сюжетов. Он построен на характерном для новелл неожиданном событийном переломе, на "переворачивании", на взаимной обратимости сюжетных функций "персонажей". Бес, докучая Иоанну, влез в сосуд с водою, из которого умывался святой. Иоанн, "слыша в сосуде ономъ некотораго поропщюща (плещущегося. - А. Р.) в воде, и прииде скоро святый, и уразуме бесовьское мечтание (наваждение. - А. Р.)".

Иоанн, сотворив молитву и осенив сосуд крестным знамением, затворил в нем беса. Нечистый дух возопил к святому, жалуясь, что "огнемъ палимъ есть".

Этот эпизод призван вызывать страх: страшны козни бесовские, и мало кто из читающих Житие считает, что ему дарована благодать побеждать бесов. Но одновременно чтение текста Жития рождает улыбку: пронырливый бес, пытавшийся докучать другому, сам попал в неприятное положение, на которое обрек себя сам же, "затворившись" в сосуде и став особенно уязвим для Иоанна. Смешна противоречивая, почти ситуация, в которой оказался нечистый дух: сосуд, должный стать орудием нападения на Иоанна, превратился в темницу для его врага; погруженный в воду, бес испытывает, однако же, мучения, словно от огня. Нечистый дух, будто бы могущественный и почти неодолимый, оказавшись заключенным в малом сосуде, предстает во всем своем ничтожестве.

Мотив заключения, "пленения" святым беса, который вынужден исполнять требования подвижника, есть в переводной греческой книжности, он известен и средневековой книжности латинского Запада. В византийской "Повести о заключенном бесе" рассказывается о "пленении" беса монахом Лонгином. Это сказание входит в состав переводного Синайского патерика. В кратком переводном житии мученика Конона Исаврийского рассказывается, как святой заключал бесов в запечатанные сосуды, "и погребе под основаниемъ дому своего. И по умертвии <…> обретошася съсоуды скудельныа (глиняные. - А. Р.). Мневъше злато, съкрушиша же единъ, изыдоша беси въ видении огънене, и вси устрашахуся, яко не мощи преити изъ дому по захождении солнца, донъдеже (пока. - А. Р.) помолистася святомоу Конону, и беси паки исъчезааху".

Подобный эпизод есть и в сказании о святом Лупе: "Когда черти плутуют со святыми, они то и дело попадаются в собственные сети. Св. Луп стоит на молитве. Бес навел на него сильную жажду. Св. Луп приказывает подать себе кувшин свежей воды. Черт сейчас же влез в кувшин в расчете - вместе с водою можно проникнуть в тело угодника. Но св. Луп, вместо того, чтобы пить, спокойно положил на кувшин подушку с кровати и, закрестив, продержал наглого беса узником до следующего утра" (Амфитеатров А.В. Дьявол // Амфитеатров А.В. Дьявол. Орлов М.Н. История сношений человека с дьяволом. М., 1992. С. 278).

Комический вариант "заключения" беса монахом, совершающим крестное знамение, содержится в романе Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы". Инок Ферапонт рассказывает: "за дверью от меня прячется, да матерой такой, аршина в полтора али больше росту, хвостище же толстый, бурый, длинный, да концом хвоста в щелью дверную и попади, а я не будь глуп, дверь-то вдруг и прихлопнул, да хвост-то ему и защемил. Как завизжит, начал биться, а я его крестным знамением, да трижды, - и закрестил. Тут и подох, как паук давленый. Теперь надоть быть погнил в углу-то, смердит, а они-то не видят, не чухают" (Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Л., 1976. Т. 14. С. 153-154).

Святой Иоанн отпускает беса на условиях договора: нечистый обязан перенести архиепископа в Иерусалим и обратно, что бес и делает, обернувшись огромным черным конем. В сказании присутствует традиционный сюжетный мотив помощи герою обязанного ему жизнью чудесного существа. Этот мотив характерен, в частности, для волшебных сказок. Но в Житии он трансформирован: бес - помощник поневоле, а по существу враг Иоанна. Семантически парадоксален сюжетный мотив путешествия, паломничества в Иерусалим - Святой город - на бесе.

Мотив путешествия святого на бесе известен и западноевропейской средневековой книжности: в латинском Житии епископа Безансонского, мученика Антидия рассказывается о его путешествии на бесе из Безансона в Рим и обратно.

Бес исполняет условия договора с Иоанном и в свой черед ставит ему собственное условие: Иоанн обязан никому не рассказывать о позорном для этого нечистого духа событии. Иоанн не удержался и однажды во время душеспасительной беседы "с честными игумены, и со искуснейшими иереи (священниками. - А. Р.), и з богобоязнивыми мужи" рассказал об этом событии, свидетельствующем о данной человеку Богом благодати посрамлять бесов. При этом Иоанн смиренно умолчал, что эта история произошла с ним самим.

"И от того времене попущениемъ Божиимь нача бесъ искушение наводити на святаго". Бес, воспринявший рассказ Иоанна как нарушение объявленного святому условия, начал докучать Иоанну, принимая облик женщины, выходящей из кельи архиепископа. "Народи убо града того многажды видяху, яко жену блудницю текущу ис келии святаго: бесъ бо преображашеся в жену". Новгородцы, убежденные, что их архиепископ повинен в грехе блудодеяния, изгоняют Иоанна из города, сажая святого на плот. По воле Божией плот идет против течения вверх по реке Волхову; убежденные этим чудом в праведности Иоанна, новгородцы покаялись и вернули архиепископа к себе.

В Житии традиционный мотив нарушения условия между двумя персонажами - участниками договора переосмыслен. Иоанн за "нарушение" этого условия не наказан: бесовские соблазны в конечном итоге приводят лишь к торжеству архиепископа, все диавольские козни совершаются попущением Божиим. Когда произошло чудо, и "поплове плотъ вверхъ реки, никим же пореваем (не подталкиваемый. - А.Р.)", а святой молился Богу, чтобы не были взысканы грехи, "диаволъ же видевъ, посрамися и возрыда".

Два перемещения Иоанна в пространстве - путешествие-паломничество в Иерусалим и плавание на плоте против течения - внешне противоположны по смыслу: первое - проявление торжества святого над нечистой силой; второе - следствие клеветы, мести беса Иоанну, унижение святителя. Это не добровольное путешествие, а изгнание. Но именно изгнание архиепископа превращается в окончательную победу над бесом. На глубинном смыслом уровне два "путешествия" оказываются сходными, они повторы одной и той же ситуации - победы над дьяволом.

Движение вверх по Волхову плота со святым Иоанном, сопровождаемого толпами плачущего народа, молящего пастыря о возвращении, развернуто в тексте Жития в некую торжественную церемонию. Святой молится, люди рвут на себе одежды от горя и сожаления о совершенном грехе и умоляют Иоанна вернуться, дьявол же рыдает, сожалея о своей неудаче.

Сверхреальное, прежде всего бесовское, в Житии наделено зримыми и почти физически ощутимыми признаками: бес громко плещется в сосуде, он "изыде яко тма из сосуда", нечистый наваждением являет новгородцам в келье святого "мониста девичья лежаща, и сандалиа женьская, и рубища".

Акцентировано в житийном сказании и человеческое телесное начало. Когда Иоанн божественною силою переносится на берег с плота, новгородцы, доселе чинно сопровождавшие плот, в радости устремляются к святому, тесня друг друга, жаждая прикоснуться к нему и его одеждам. Составитель Жития очень внимателен к движениям и жестам: "Мнози же от них на нозе падающе, слезами обливаху нози его; друзии же ризамъ знаменовахуся (прикасались к ризам святого. - А. Р.) святаго. И. Спроста рещи, друг друга утесняху, хотяху ноне видети святаго".

"Материализация" духовного и установка на изображение телесного, осязаемого, зримого присущи многим памятникам древненовгородской словесности, очевидно повлиявшей на Житие.

В заключительной части Жития рассказывается, как большой камень, упавший из-под сводов Софийского собора, разбил надгробную плиту над некоей безымянной могилой. Архиепископ Евфимий Второй, осмотрев останки, погребенные под плитою, велел закрыть гробницу и стал молить Бога открыть, кто почиет в этой могиле. Во время ночной молитвы Евфимию является погребенный и называет себя архиепископом Иоанном. Он возвещает архиепископу Божие повеление установить церковное почитание погребенных в соборе князей, епископов и прочих христиан.
Далее рассказывается об исцелениях, совершающихся при гробнице Иоанна. Вслед за тем агиограф рассказывает об обстоятельствах, побудивших его составить житие новгородского архиепископа. За неверие в святость Иоанна он был покаран болезнью, он которой был исцелен по молитве к святому и после принесенного покаяния.

Завершается Житие пространной торжественной похвалой Иоанну.

В древнерусской словесности и в литературе Нового времени особенной известностью пользовалось сказание о путешествии Иоанна на бесе в Иерусалим. В древнерусском Житии Авраамия Ростовского из Жития Иоанна Новгородского, по-видимому, заимствован мотив затворения беса в сосуде и клеветы нечистого на святого. В Повести о Василии, епископе Муромском (середина XVI века), написанной книжником Ермолаем-Еразмом, к Житию восходит мотив бесовского наваждения, вызывающего обвинения святого в блудодеянии, и чудесного путешествия святого вверх по течению (Василий плывет по реке Оке на собственной епископской мантии).

В Новое время к сюжету путешествия на бесе обращались молодой А.С. Пушкин (лицейская поэма "Монах") и Н.В. Гоголь (повести "Ночь перед Рождеством" из цикла "Вечера на хуторе близ Диканьки").

Рассказ о путешествии Иоанна на бесе в Иерусалим, возможно, восходящий каким-то стародавним новгородским легендам, в свой черед воздействовал на устную народную словесность: известна народная легенда, небольшой устный рассказ о путешествии на бесе некоего архимандрита (настоятеля монастыря) в Иерусалим.

© Все права защищены

Дата публикации или обновления 01.11.2017

К оглавлению: жития святых

В изложении святителя Димитрия Ростовского

Новый чудотворец российский, святой Иоанн родился в Великом Новгороде. Родители его – Николай и Христина – были люди благочестивые. Посему как он, так и брат его – Гавриил, оба они были воспитаны в страхе Божием. С малого возраста святой Иоанн посвятил себя Богу и вел добродетельную жизнь; когда же он достиг совершеннолетия, то был рукоположен в пресвитера к церкви священномученика Власия. Новопоставленный иерей с еще большим усердием стал служить Господу, неукоснительно и строго соблюдая все заповеди Божии. Между тем родители святого Иоанна умерли. И прежде он любил безмолвную тихую жизнь, даже намеревался принять иноческое пострижение; теперь же, посоветовавшись с братом своим Гавриилом, святой Иоанн решил создать новый монастырь на средства, оставленные родителями.

Святитель Иоанн, архиепископ Новгородский. Икона из храма Апостола Филиппа, Великий Новгород.

Сначала они построили деревянную церковь во имя Пречистой Богоматери в память преславного Ее Благовещения и основали монастырь; затем замыслили они воздвигнуть и каменную церковь. С нетерпением начали братья приводить в исполнение свое благое намерение: стали со тщанием строить каменную церковь и уже довели ее до половины, но вынуждены были остановиться: средства их истощились; сильно опечалились этим блаженный Иоанн и брат его Гавриил, велико было огорчение их. И вот, находясь в таком затруднительном положении, но в то же время питая твердую веру и великое усердие к Пречистой Богородице, они обратились с молитвою к сей скорой помощнице и утешительнице всех, находящихся в скорби:

– Владычице наша! – молились братья – Ты знаешь нашу веру и любовь к Сыну Твоему и Богу нашему; Ты видишь наше усердие, с коим мы обращаемся к Тебе, Госпоже нашей; молим Тебя, помоги нам достроить сей храм; всю надежду нашу мы возлагаем на Тебя, Богоматерь, не оставь нас рабов Твоих, Владычице, и не посрами нас: мы начали строить сей храм, но кончить его сооружение без Твоей помощи мы не можем.

Так молились они Богородице и изливали пред Ней свое горе. Их усердная просьба была услышана. Царица Небесная явилась им в сонном видении и сказала:

– Для чего вы, возлюбленные Мною рабы Божии, впадаете в такую печаль и предаетесь такому сетованию о том, что создание храма замедлилось; не оставлю Я моления вашего, ибо вижу вашу веру и любовь: в скором времени у вас будут средства, коих не только будет довольно для сооружения храма, но даже останется излишек; только не оставляйте благого дела и не охладевайте в вере.

Видение сие, коего удостоились оба брата, придало им силы и бодрости; восстав от сна, они исполнились великой радости. После утрени братья рассказали друг другу о том, что видели, и надежда их окрепла еще более. По Божию смотрению, они в тот же день ранним утром вышли из монастыря, и вдруг видят пред воротами монастырскими красивого коня, на котором была надета узда, обложенная золотом; тем же металлом было оковано и седло; конь стоял тихо и неподвижно, всадника же, коему бы мог он принадлежать, не было. Братья сильно дивились красоте и богатому убранству коня; долго ожидали они, не придет ли откуда хозяин его. Однако никто не появлялся, а конь неподвижно стоял на том же самом месте.

Тогда они подошли к нему ближе и увидели, что по обеим сторонам седла висят два туго набитые мешка. Уразумев, что сие ниспослано им свыше, они сняли с коня мешки, и тотчас конь стал невидим. Братья развязали мешки и нашли в одном до самого верха золото, другой же был наполнен серебром. Удивившись такому попечению о них Божию и Пресвятой Владычицы, они стали воссылать горячие благодарственные молитвы. Скоро, с Божиею помощью, окончили они церковь и благолепно ее украсили; затем купили они много сел, для содержания монастыря, и, несмотря на то, у них осталось еще немало денег, которые они и отдали игумену и братии.

В сем монастыре и сами они приняли иноческое пострижение, причем Иоанн был наречен Илиею, а Гавриил – Григорием; богоугодно проходила жизнь их в посте и молитвах, исполненная различных иноческих трудов и подвигов.

Когда скончался святой архиепископ Новгородский Аркадий, блаженный Илия был вытребован из монастыря и, против воли, возведен на архиепископский престол. Считая себя недостойным такого сана, Илия отрекался от него, но руководимые Самим Богом князь с мирскими и духовными начальниками и все граждане Новгородские единогласно избрали Илию на архипастырство: ибо он был угоден Богу и людям. Усердными мольбами и просьбами все убеждали смиренного инока вступить на престол архиепископский, все требовали сего. Наконец, против своего желания, он повиновался воле граждан и рукоположен был в архиепископа Новгородского святейшим Иоанном, Киевским и всея России митрополитом. Он верно пас стадо Христовых овец, живя в святости и праведности.

Во время его архиепископства князь Суздальский Роман вместе со многими другими князьями земли русской, в числе семидесяти двух, восстали против великого Новгорода, задумав разорить его, а своих единокровных и единоверных братий пленить и предать смерти. С большим войском они пришли к городу и, расположившись вокруг, в течение трех дней сильно теснили его. Граждане увидев большое число осаждавших, упали духом; силы их истощались, сильно скорбели и смущались они, ни откуда не ожидали помощи, – только у Бога просили милости и надеялись на молитвы своего святого архиерея. Последний же, как истинно добрый пастырь, видя приблизившихся волков, готовых расхитить его стадо, стал на страже, неусыпающим оком взирая к Богу и святыми молитвами своими, как стенами, защищая город. Когда в третью ночь он, по своему обычаю, стоял на молитве перед иконою Господа Иисуса Христа и со слезами просил Владыку об избавлении города, то услышал голос, говорящий ему:

– Иди в церковь Господа Иисуса Христа, что на Ильинской улице, возьми образ Пречистой Богородицы и вынеси его на городские стены против врагов; тотчас тогда увидишь спасение городу.

Услышав сии слова, Илия исполнился неизреченной радости и провел всю ту ночь без сна; утром же он созвал всех и рассказал о случившемся. Слыша то, люди прославляли Бога и Пречистую Его Богоматерь и, как бы получив некоторую помощь, воспрянули духом; архиепископ же послал своего протодиакона с клиром, приказав им принести к себе честную ту икону, а сам с освященным собором начал совершать молебное пение в великой церкви во имя Софии – Божией Премудрости. Посланные, дойдя до церкви Спасовой, где находилась чудотворная икона Пресвятой Богородицы, сперва, по обычаю, поклонились ей, потом хотели взять образ, но не смогли даже и с места сдвинуть его; сколько раз они ни пытались поднять икону, всё-таки это им не удавалось.

Тогда они возвратились к архиепископу и поведали ему о том чудном явлении. Взяв всех с собою, архиепископ отправился в Спасову церковь; придя туда, он пал на колени пред иконою Владычицы и молился так:

– О премилостивая Госпоже, Дево Богородице, Ты – упование, надежда и заступница нашему городу, Ты – стена, покров и прибежище всех христиан, посему и мы грешные надеемся на Тебя; молись, Госпоже, Сыну Твоему и Богу нашему за город наш, не предай нас в руки врагов за грехи наши, но услыши плач и воздыхание людей Твоих, пощади нас, как некогда пощадил ниневитян Сын твой за их покаяние, яви и на нас свою милость, Владычице.

Окончив свою молитву, святитель начал молебен, – и когда клирики воспели кондак "Предстательство христиан непостыдное", внезапно честная икона Пречистой Богородицы двинулась сама собою. Весь народ, видя такое поразительное чудо, единогласно воскликнул: "Господи, помилуй!" А святейший архиепископ, взяв в руки честную икону и, благоговейно облобызав ее, отправился с народом, совершая молебное пение, поднял икону на городскую стену и поставил ее против врагов. В то время неприятели стали всё сильнее теснить город, выпуская на него тучу стрел. И вот, Пресвятая Богородица отвратила лик свой от неприятелей и простерла взоры на город, что было явным знаком великого милосердия Владычицы, являемого людям, бедствующим в осаде. Архиепископ, взглянув на святую икону, увидел на очах Богоматери слезы; взяв свою фелонь, он стал собирать в нее каплющие с иконы слезы, возгласив:

– О, преславное чудо – от дерева сухого истекают слезы! Сим Ты, Царице, даешь нам знамение, что со слезами молишься Сыну Твоему и Богу нашему об избавлении города.

И весь народ, видя Пресвятую Богородицу, проливающую слезы, возопил к Богу с рыданием и сердечным умилением. Внезапно на неприятелей напал страх, тьма покрыла их, гнев Божий привел их в смятение, и они начали убивать друг друга. Заметив смятение врагов, жители Новгорода отворили городские ворота и с оружием в руках своих устремились на противников; одних из них они посекли мечами, других живыми взяли в плен, и так, с помощью Пресвятой Богородицы, победили все полки вражеские.

С этого времени святитель Божий Илия установил в великом Новгороде торжественный праздник предивного Знамения Пресвятой Богородицы и назвал день тот днем избавления и днем наказания, ибо, по молитвам Пресвятой Богородицы, Бог послал избавление гражданам и наказание тем, которые дерзновенно восстали на своих единоплеменных и единоверных братьев и произвели междоусобную брань. С того времени великий Новгород, управляемый своим добрым пастырем, пользовался полным миром и глубокой тишиной. Занимая в течение нескольких лет архиепископский престол, блаженный Илия, в ревностной заботе о большем прославлении святого имени Божия, построил прекрасные церкви; число всех воздвигнутых им храмов простиралось до семи.

Первая церковь, которую он создал еще до своего пострижения в иноки, была в честь Благовещения Пресвятой Богородицы; вторая, в память Богоявления Господня, была построена уже во время его святительства; третья – во имя святого пророка Илии, четвертая – преподобного Феодора, игумена Студийского; пятая – святых трех отроков: Анании, Азарии, Мисаила и святого пророка Даниила; шестая – святого праведного Лазаря четверодневного; седьмая была посвящена святому чудотворцу Николаю.

Воздвигая церкви, Илия прославился и своей благочестивою жизнью: он был весьма милостив ко всем, отличался необычайной кротостью и нелицемерной любовью; был он как бы солнцем в Церкви Христовой, разливая свет добрыми своими делами, прогоняя мрак злодеяния и сокрушая главу князя тьмы – диавола, который всегда питает вражду и завидует спасению человеков; имел также святой Илия такую власть над нечистыми духами, что своим словом мог связывать их, о чем свидетельствует следующая дивная повесть.

Однажды святитель, по своему обыкновению, в полночь стоял в своей келлии на молитве. Бес, желая устрашить святого, вошел в рукомойник, который висел в его келлии и, возмущая воду, стал производить шум. Святитель, поняв, что сие – дело диавола, подошел к сосуду и осенил его крестным знамением, и так запрещением своим связал беса в умывальнике, что тот томился там долгое время, не будучи в состоянии выйти оттуда; наконец, не вынося более муки, так как сила крестного знамения палила его, бес начал вопить человеческим голосом.

– О горе мне! сила креста жжет меня, не могу более терпеть я такого страдания, отпусти меня скорее, святой угодник Божий.

Илия же спросил:

– Кто ты и как вошел сюда?

Диавол отвечал:

– Я лукавый бес и пришел смутить тебя, ибо я думал, что ты, как человек, устрашишься и перестанешь молиться; но ты заключил меня в этом сосуде, и теперь я сильно мучаюсь. Горе мне, что я прельстился и вошел сюда. Пусти меня, раб Божий; отныне никогда не буду я приходить сюда.

Так бес вопил долгое время.

Наконец святитель сказал:

– За твою бесстыдную дерзость повелеваю тебе сею ночью отнести меня в Иерусалим и поставить у храма, где находится Гроб Господень ; из Иерусалима тотчас же ты должен обратно перенести меня сюда в мою келлию в ту же самую ночь, и тогда я отпущу тебя. Бес всячески обещался исполнить волю святого, лишь бы только блаженный выпустил его из сосуда. Святитель выпустил его со словами:

– Превратись в оседланного коня и стань перед келлиею моею.

Подобно тьме вышел бес из сосуда и обратился, по повелению святителя, в коня. Блаженный Илия, выйдя из келлии, сел на беса, и в ту же ночь очутился в святом городе Иерусалиме, близ храма святого Воскресения, где находился Гроб Господень. Здесь угодник Божий запретил бесу отходить от того места; и бес стоял, словно прикованный, не имея силы сдвинуться с места, до тех пор, пока Илия не совершил поклонения Гробу Господню и честному древу святого Креста. Подойдя к храму, святитель преклонил колена пред дверями и стал молиться; вдруг запертые двери отверзлись сами собою, а у Гроба Господня зажглись свечи и лампады.

Архиепископ, вознося Богу благодарственные молитвы и проливая слезы, поклонился Гробу Господню и благоговейно облобызал его; также поклонился он и животворящему древу, всем святым иконам и местам. Исполнив свое желание, он вышел из храма и снова двери церковные затворились сами собой; бес же стоял на том месте, где ему было повелено, в виде оседланной лошади; сев на него, Иоанн опять в ту же ночь прибыл в великий Новгород и очутился в своей келлии. Уходя от святителя, бес умолял его не говорить никому, как он служил ему, как был связан клятвой, как повиновался он, словно пленник.

– Если же ты расскажешь кому-либо, – прибавил нечистый дух, – как ты ездил на мне, то не перестану я строить против тебя козни и наведу на тебя сильное искушение.

Так грозил бес, а святитель осенил себя крестным знамением, и тотчас исчез от него бес, словно дым.

В одно время святой Иоанн вел духовную беседу с честными мужами: с игуменами, священниками и благочестивыми гражданами; он рассказывал жития святых, говорил много о душеполезных подвигах и, между прочим, сообщил и то, что с ним было, – а именно о своей поездке в Иерусалим; рассказывая же, он не называл самого себя, а как будто говорил о ком-либо другом.

– Я, – сказал он, – знаю такого человека, который в одну ночь из Новгорода достиг до Иерусалима; поклонившись Гробу Господню и животворящему древу Креста Господня, он снова в ту же самую ночь вернулся в великий Новгород; во время своего путешествия он ездил на бесе, которого связал своим запрещением, сделав его как бы пленником своим.

Слушатели сильно удивлялись сему рассказу святого, а диавол скрежетал зубами своими на архиепископа, говоря:

– Так как ты рассказал тайну, то наведу на тебя такое искушение, что будешь ты осужден всеми своими гражданами, как блудник.

И с того времени бес, Божиим попущением, начал действительно строить свои коварные козни святителю, стараясь лишить его доброго имени. Он показывал людям, которые во множестве приходили к Иоанну просить благословения, в келлии святого разные видения: то женскую обувь, то ожерелья, то какие-либо женские одежды.

Приходящие к архиепископу люди, видя сие, соблазнялись, и стали думать о святом, не держит ли он блудницу в своей келлии; сильно смущались они тем и, толкуя между собою о виденном, говорили друг с другом:

– Человеку-блуднику недостойно занимать апостольский престол.

Когда однажды народ собрался и пошел к келлии святого, бес превратился в девицу, которая побежала перед народом, как бы удаляясь из келлии блаженного. Видевшие сие закричали и погнались было за девице, чтобы схватить ее, но бес убежал за келлию святого и стал невидим. Услышав народный крик и шум, святитель вышел из келлии и спросил собравшихся:

– Что такое случилось, дети мои? о чем вы шумите?

Они закричали на него, стали бранить и укорять его, как блудника, схватили его, стали насмехаться над ним и, не зная, как далее поступить с ним, они стали толковать между собой:

– Отвезем его на реку и посадим на плот, чтобы он выплыл из города по реке.

Посоветовавшись, они повели святого и целомудренного архиерея Божия к большому мосту на реке Волхове и посадили святителя на плот. Так сбылось слово лукавого диавола , который, хвалясь, говорил:

– Наведу на тебя такое искушение, что осужден будешь всеми, как блудник.

Теперь, видя такое поругание святого, сильно радовался лукавый враг рода человеческого, но, по Божиему промышлению, невинность праведного победила и посрамила коварного врага; ибо когда святого посадили на плот, последний поплыл не вниз по течению, но вверх, против течения, несмотря на то, что у большого моста течение воды было очень сильное, и никто не влек плоть, но сам он плыл по воле Божией и направлялся к монастырю святого Георгия, который находился на расстоянии трех поприщ от города. Видя такое чудо, люди ужаснулись; позабыв о злобе, они разрывали свои одежды и с плачем говорили:

– Согрешили мы и неправедное дело сотворили, ибо мы, овцы, осудили невинно тебя, нашего пастыря.

Идя по берегу, они молили святителя, чтобы он простил их прегрешения и возвратился на свой престол.

– Прости нам, отец, – кричали они, – в неведении мы согрешили против тебя, не помяни злобы нашей и не оставляй чад своих.

Также и весь клир, забегая вперед и земно кланяясь блаженному, с рыданием умолял его возвратиться на свой престол. Архиепископ же, как первомученик Стефан, молился за обидевших его, говоря:

– Господи, не вмени им сего во грех!

Пристав к берегу за пол поприща (иначе на 345 сажени, или на 2/3 версты с небольшим) от вышеупомянутого монастыря, он спустился с плота и вышел на берег. Народ же, припадая к нему с плачем, просил прощения, и было великое ликование, когда святитель даровал им прощение; еще сильнее радовались они тому, что Господь открыл неповинное и чистое его житие. Незлобивый пастырь, всем даровав прощение, рассказал, как он побывал в Иерусалиме, как ездил на бесе, и как диавол старался устрашить его. Все, слыша сие, прославляли Бога.

Итак святитель возвратился на престол свой с великою честью и славою и стал поучать людей:

– Чада, с осмотрительностью делайте всякое дело, чтобы диавол не прельстил вас, чтобы добродетель ваше не была омрачена злым делом и не прогневать бы вам Владыку Господа.

После всего описанного, святитель жил недолгое время. Узнав о приближении своей кончины, он отложил свой архиерейский омофор и принял схиму, причем дано было ему имя Иоанна, которое он носил до своего пострижения в иноки. В сем ангельском образе он с миро преставился ко Господу (7 сентября 1186 г.). Тело его было погребено в храме Софии – Премудрости Божией4. После него на престол архипастырский был возведен родной его брат Григорий, который также верно пас словесное стадо. Богу нашему слава ныне и присно и во веки веков! Аминь.

Мощи св. Иоанна. Были обретены в 1439 году, во время архиепископства Евфимия.

С течением времени граждане позабыли о святом архиепископе, не знали даже и гробницы его. В этом же году небольшой камень в притворе Софийского храма оторвался с своего места и упал на гробницу преподобного, так что большая каменная надгробная плита разбилась. Это показалось удивительным; потому сняли разбившуюся плиту и под нею обрели нетленные мощи сего угодника Божия; но никто не знал, как зовут сего подвижника. Тогда Иоанн сам явился во сне архиепископу Евфимию и назвал себя.

С того времени и началось местное почитание святого Иоанна; общее же празднование памяти сего подвижника было установлено митрополитом Макарием в 1547 г.

После смерти родителей Иоанн принимает монашество. В Жи­тии святого (а также в особой Повести о построении Благове­щенской церкви) приводится красочный рассказ о том, как Иоанн и его брат Гавриил (в схиме Григорий) решают создать монастырь на средства, оставленные им родителями. Вблизи Новгорода , на озере Мячине, они строят деревянную церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы и устраивают возле нее монастырь, а затем задумывают возвести и каменный храм. И вот когда храм уже был достроен «до рамен», то есть до плеч, у братьев заканчивается серебро, необходимое для завершения строи­тельства . Братья сильно опечалились. Питая твердую веру и великой усердие к Пречистой Богородице , они обратились к ней с горячими молитвами, прося о помощи. И молитва их была услышана.
В сонном видении Пречистая явилась к ним и пообещала помочь: «Не оставлю Я моления вашего, ибо вижу вашу веру и любовь: в скором времени у вас будут средства, коих не только будет довольно для сооружения храма, но даже останется излишек; только не оставляйте благого дела и не охладевайте в вере». И в самом деле, наутро братья «уже не в мечтании, но наяву» увидели перед монастырскими воротами красивого коня, на котором была надета узда, выложенная золотом; также золотом было оковано и седло. Конь стоял тихо и неподвижно, и не было всадника рядом с ним. Братья долго ожидали, не появится ли хозяин. Однако никто не пришел. Тогда они подошли к коню и увидели, что по обеим сторонам седла перекинуты два туго набитых мешка. Уразумев, что конь ниспослан к ним свыше, они сняли с коня мешки, и конь тотчас сделался невидим. В одном из мешков братья нашли золото, а в другом - серебро. Возблагодарив Пречистую , Иоанн и Гавриил продолжили строительство. Вскоре они завершили храм и украсили его всем необходимым, а на оставшиеся деньги купили села для содержания монастыря. В этом монастыре братья и приняли иноческое пострижение, рассказы­вает автор сказания, причем Иоанн получил новое, иноческое имя - Илия.

Рассказ этот основан на реальных фактах. Действительно, нов­городский Благовещенский монастырь и каменная церковь во имя Благовещения были поставлены братьями Иоанном (Или­ей) и Гавриилом. Но случилось это уже после того, как Иоанн стал новгородским архиепископом. Новгородская летопись сооб­щает об основании обители под 1170 годом: «В то же лето архиепископ боголюбивый Илия с братом Гавриилом создали монастырь, церковь святой Богородицы Благовещения». Каменный же храм был построен девять лет спустя, в 1179 году: «Заложил ар­хиепископ Илия с братом церковь каменную святой Богородицы Благовещение, и начали строить церковь 21 мая, на память святого царя Константина и Елены, а закончили 25 августа, на память святого апостола Тита, а всего заняло строительство церковное 70 дней; и была [та церковь] христианам прибежище». Так что где именно принял пострижение святой Иоанн, остается неизвестным.

Поставление же Илии в сан епископа Новгородского произошло 28 марта 1165 года в Киеве. Рукоположен на кафедру он был киевским митрополитом Иоанном. 11 мая того же года Илия приехал в Новгород. «Считая себя недостойным такого сана, - рассказывается в Житии святого, - Илия отрекался от него, но руководимые Самим Богом князь с мирским и духовным началь­никами и все граждане новгородские единогласно избрали Илию на архипастырство: ибо он был угоден Богу и людям». В том же году, повелением митрополита, новгородский владыка получил титул архиепископа.

Илия возглавлял новгородскую церковь более двадцати лет , до самой своей смерти в 1186 году. За это время, по свидетель­ству Жития, он построил семь церквей в городе: помимо церкви Благовещения, это церкви Богоявления Господня , святого про­рока Илии , преподобного Феодора Студийского , святых трех от­роков Анании, Азарии, Мисаила и святого пророка Даниила, святого Лазаря и святого чудотворца Николая. Летописи знают и о поставлении святителем вместе с братом церкви святого Иоан­на на Торговище.

В годы пастырского служения Иоанна имело место одно из самых знаменитых чудес в истории Великого Новгорода. В фев­рале 1170 года Новгород был осажден огромной ратью во главе с сыном великого князя ВладимироСуздальского Андрея Боголюбского Мстиславом; вместе с ним были силы еще многих кня­зей. В течение трех дней враги осаждали Новгород, пытаясь взять его; новгородцы крепко стояли за своего князя Романа Мстиславича , однако многочисленность врагов удручающе действовала на защитников города. Новгородцы «ниоткуда не ожидали помо­щи - только у Бога просили милости и надеялись на молитвы святого архиерея», - рассказывает Житие святого. (Этому собы­тию посвящено также особое Сказание о битве новгородцев с суздальцами.)

Далее, согласно преданию, произошло следующее. В третью ночь после начала осады, когда архиепископ Илия, по своему обыкновению, стоял на молитве, он услыхал голос, обращенный к нему: «Иди в церковь Святого Спаса на Ильине улице, возьми икону Святой Богородицы и вынеси ее на крепостные стены против супостатов». Наутро святой рассказал о чудесном голосе. Он послал людей за иконой, а сам с освященным собором начал совершать молебное пение в кафедральном Софийс­ком соборе . Вскоре вернулись посланные и рассказали, что они хотели взять образ Пречистой, но не смогли, как ни пытались, даже сдвинуть его с места. Взяв всех, бывших с ним в соборе, архиепископ направился в Спасскую церковь. Он пал на колени пред иконой и стал молиться: «О премилостивая Госпоже! Ты - упование, надежда и заступница нашему городу, Ты - стена, покров и прибежище всех христиан, посему и мы, грешные, надеемся на Тебя. Не предай нас в руки врагов наших!» И когда начался общий молебен, внезапно икона сама собою сдвинулась с места. Взяв в руки честную икону, архиепископ в сопровожде­нии народа вынес ее на крепостную стену и поставил против врагов. В то время неприятели устремились на приступ городских стен, выпуская тучи стрел против защитников города. И вот Пре­святая Богородица отвратила лик свой от неприятелей и обрати­лась к городу; когда же люди взглянули на нее, они увидели, что из глаз Пречистой изливаются слезы. Так проявилась великая ми­лость Пресвятой Богородицы к городу. «И внезапно на неприяте­лей напал страх, тьма покрыла их, гнев Божий привел их в смя­тение, и они начали убивать друг друга». Увидев это, горожане открыли ворота и устремились на врагов: одних из них они посекли мечами, других взяли в плен; остаток же вражеского войс­ка бежал. Пленных было так много, что новгородцы продавали их за бесценок: «и покупали суздальцев по 2 ногате», свидетель­ствует новгородский летописец. (В летописях читается подробный рассказ о битве новгородцев и суздальцев; о чуде Пресвятой Бо­городицы здесь не сообщается, но сказано, что победили новго­родцы «силою крестною, и [помощью] Святой Богородицы, и молитвами благоверного владыки Илии».) Случилась эта славная победа 25 февраля 1170 года. В ознаменование преславного чуда архиепископ Илия установил празднование Знамения Пре­святой Богородицы (празднуется 27 ноября).

Житие рассказывает еще об одном знаменитом чуде святого - его победе над бесом. Однажды, когда святитель, по своему обыкновению, стоял в полночь на молитве, бес, желая устрашить его, вошел в рукомойник, который висел в келье, и стал возмущать воду, производя шум. Святой понял, что это козни беса, подошел к сосуду и осенил его крестным знамением. Так бес оказал­ся заперт в умывальнике и не мог вырваться оттуда. Сила крест­ного знамения так жгла его, рассказывает Житие, что бес не выдержал и стал молить святого выпустить его. Наконец, после того как бес вопил в течение долгого времени, Илия сказал: «За твою бесстыдную дерзость повелеваю тебе сею ночью отнести меня в Иерусалим и поставить у храма, где находится Гроб Господень; из Иерусалима тотчас же ты должен обратно перенести меня сюда в мою келью в ту же самую ночь, и тогда я отпущу тебя». Бес обещал исполнить волю архиепископа. В ту же ночь он перенес Илию в святой город Иерусалим. Святитель поклонился Гро­бу Господню , а также и Животворному Кресту , и бес тотчас вернул его обратно в Новгород, в его келью. Уходя от святителя, бес умолял его никому не рассказывать о том, как он служил ему. «Если же ты расскажешь кому-либо о том, как ездил на мне, - сказал нечистый дух, - то я не перестану строить против тебя козни и наведу на тебя сильное искушение».

Спустя некоторое время святитель беседовал с некими горожанами и приводил им разные примеры из житий святых. Рассказал он, говоря будто бы про кого то другого, и о том, что было с ним: как он ездил на бесе в Иерусалим и в ту же ночь вернулся обратно. Слушатели сильно удивлялись его рассказу, а бес скрежетал зубами на архиепископа, говоря: «Раз ты рассказал тайну, наведу на тебя такое искушение, что будешь ты осужден всеми своими согражданами как блудник».

И с того времени бес начал мстить святому. Когда люди приходили к владыке Илии за благословением, бес показывал им разные видения: то женские одежды , то монисто, то женскую обувь. Люди стали думать о святом, не держит ли он блудницу в келье, и сильно смущались тем. Когда однажды они собрались и пошли к келье архиепископа, бес превратился в нагую девицу, которая выбежала будто бы из кельи святого и побежала перед народом. Люди стали бранить и укорять Илию как блудника и, не зная, как поступить, решили: «Отвезем его на реку и посадим на плот, чтобы он уплыл из города по реке». Святителя с позором повели к мосту на Волхове и посадили на плот. Но произошло чудо. Праведник победил коварного врага : когда плот спусти­ли на реку, он поплыл не вниз по течению, но вверх, против течения, хотя никто не управлял им, а течение возле моста было очень сильное. И направился плот к Юрьеву монастырю, что находится недалеко от Новгорода. Так был посрамлен бес. Люди же ужаснулись и поняли, что они совершили неправедное дело и оклеветали невинного. «Прости нам, отец, - кричали они. - В неведении согрешили против тебя, не помяни злобы нашей и не оставь чад своих! » Когда плот пристал к берегу и святитель со­шел с него, люди бросились к нему с плачем и стали просить прощения. Святитель простил их и рассказал о своей борьбе с бесом и о том, как бес захотел отомстить ему.

Легенда о заточенном бесе относится к числу распространен­ных сюжетов мирового фольклора. Также распространен и сюжет о невинно оклеветанном епископе. Любопытно, что рассказ о путешествии Иоанна на бесе попал (без имени святителя) и в народные сказки. Использован он и в знаменитой повести Гоголя «Ночь перед Рождеством ».

Святитель преставился 7 сентября 1186 года. Перед смертью он оставил архиепископство и принял схиму, причем дано ему было новое имя - Иоанн, то самое, которое он носил до пострижения. Тело его положили в церкви Святой Софии. Преемником святителя стал его брат - Гавриил (Григорий).

С течением времени гробница святителя была забыта, люди ничего не знали о ней ; не знали даже, кто похоронен под над­гробным камнем. Однако в 1439 году, при новгородском архи­епископе Евфимие Вяжищском , произошло обретение мощей святого. Случилось это так. Небольшой камень в притворе Софий­ского собора внезапно оторвался от своего места и упал на гроб­ницу святого, причем расколол надгробную плиту. Плиту сняли и под нею обнаружили нетленные мощи. Но кому они принадле­жали, святитель Евфимий не знал. Житие святого Иоанна расска­зывает, что ночью сам Иоанн явился к святителю Евфимию и назвал себя. С того времени началось местное почитание святого. Об­щецерковное же празднование было установлено в 1547 году мит­рополитом Макарием.
Церковь празднует память святого Иоанна Новгородского в день его смерти 7 (20) сентября.

Свя-ти-тель Иоанн был ро-дом из Нов-го-ро-да, с ма-ло-го воз-рас-та по-свя-тил се-бя на слу-же-ние Бо-гу. При-нял ино-че-ство с име-нем Илия в ос-но-ван-ной им са-мим оби-те-ли.

За свою бла-го-че-сти-вую жизнь в 1165 г. был из-бран ар-хи-епи-ско-пом Нов-го-ро-да. При нем за-ступ-ле-ни-ем Бо-го-ма-те-ри со-вер-ши-лось чу-дес-ное спа-се-ние Нов-го-ро-да от на-ше-ствия суз-даль-цев 25 фев-ра-ля 1170 г. За-бо-тясь о ду-хов-ных нуж-дах сво-ей паст-вы, по-стро-ил в Нов-го-ро-де семь хра-мов. Свя-той про-сла-вил-ся и бла-го-че-сти-вой жиз-нью: был весь-ма ми-ло-стив, от-ли-чал-ся кро-то-стью и нели-це-мер-ной лю-бо-вью.

Имел та-кую власть над нечи-сты-ми ду-ха-ми, что од-на-жды пу-те-ше-ство-вал на бе-се в Иеру-са-лим по-кло-нить-ся свя-тым ме-стам. По зло-бе диа-воль-ской был об-ви-нен в нечи-стой жиз-ни и из-гнан из Нов-го-ро-да. Нов-го-род-цы по-са-ди-ли свя-ти-те-ля на плот и пу-сти-ли вниз по Вол-хо-ву. Но Гос-подь чу-дом вра-зу-мил их: плот по-плыл вверх, про-тив те-че-ния. Рас-ка-яв-шись, лю-ди со сле-за-ми умо-ля-ли свя-ти-те-ля вер-нуть-ся. Незло-би-вый ар-хи-пас-тырь про-стил их и с ве-ли-ким тор-же-ством воз-вра-тил-ся на свою ка-фед-ру.

Узнав о при-бли-же-нии сво-ей кон-чи-ны, свя-ти-тель при-нял схи-му с преж-ним име-нем Иоанн и мир-но ото-шел ко Гос-по-ду 7 сен-тяб-ря 1186 г. Нетлен-ные мо-щи свя-ти-те-ля Иоан-на бы-ли об-ре-те-ны в 1439 г.

См. так-же: " " в из-ло-же-нии свт. Ди-мит-рия Ро-стов-ско-го.

Молитвы

Тропарь святителю Иоанну, архиепископу Новгородскому

Днесь све́тло красу́ется сла́внейший Вели́кий Но́вград,/ име́я мо́щи твоя́ в себе́, святи́телю Иоа́нне,/ я́ко со́лнечныя лучи́ испуща́ющия/ и подаю́щия исцеле́ния притека́ющим к ра́це моще́й твои́х./ Моли́ся Христу́ Бо́гу изба́вити град сей невреди́мь от ва́рварскаго плене́ния,/ и междоусо́бныя бра́ни, и о́гненнаго запале́ния,/ святи́телю богому́дре и чудоно́сче,/ Небе́сный челове́че и земны́й А́нгеле:/ да соше́дшеся любо́вию в па́мять твою́,/ све́тло пра́зднуем, в пе́снех и пе́ниих ра́дующеся/ и Христа́ сла́вяще, тебе́ такову́ю благода́ть дарова́вшаго исцеле́ний// и Вели́кому Нову́граду заступле́ние и утвержде́ние.

Перевод: Сегодня светло радуется славнейший Великий Новгород, имея твои у себя, святитель Иоанн, как солнечные лучи испускающие и подающие исцеления приходящим к раке с мощами твоими. Молись Христу Богу о сохранении города этого невредимым от языческого пленения, и междоусобной войны, и сожжения в пожаре, святитель богомудрый и творящий чудеса, Небесный человек и земной ангел, да собравшись с любовью в день памяти твоей, светло празднуем, в псалмопении и песнопениях духовных радуясь и Христа прославляя, даровавшего тебе такую благодать исцелений и Великому Новгороду защиту и силу.

Ин тропарь святителю Иоанну, архиепископу Новгородскому

Го́споди Бо́же наш,/ творя́й при́сно с на́ми по Твоему́ смотре́нию,/ не оста́ви ми́лости Твоея́ от нас,/ но моли́твами святи́теля Твоего́ Иоа́нна// в ми́ре устро́й живо́т наш.

Перевод: Господи Боже наш, всегда поступающий с нами по Твоему , не удали милости Твоей от нас, но по молитвам святителя Твоего Иоанна мирно жизнью нашей управляй.

Кондак святителю Иоанну, архиепископу Новгородскому

Возвесели́ся явле́нно честна́я Це́рковь Христо́ва/ в па́мять днесь приснослову́щаго святи́теля Иоа́нна,/ от Вели́каго Нова́града возсия́вшаго,/ и всю страну́ удиви́вшаго пресла́вными чудодея́нии,/ и все́ми доброде́тельми украси́вшагося./ И по преставле́нии бо честно́е те́ло его́ обре́теся нетле́нно,/ источа́ющее ве́лия чудеса́./ Те́мже зове́м ему́: о всеблаже́нне!// Моли́ Христа́ Бо́га непреста́нно о всех нас.

Перевод: Возрадуйся открыто почтенная Церковь Христова сегодня, в день памяти достойного вечного прославления святителя Иоанна, воссиявшего от Великого Новгорода, и всю страну удивившего преславными чудотворениями, и всеми украсившегося. Ибо и после его тело было обретено нетленным, источающим великие чудеса. Потому взываем к нему: «О всеблаженный! Моли Христа Бога непрестанно обо всех нас».

После кончины родителей Иоанн и его брат Гавриил, получив небольшое наследство, решили создать в родных местах обитель в честь Благовещения Пресвятой Богородицы.
Вначале они построили деревянную церковь, а несколько позднее был создан и каменный храм. Не без трудностей воплощались их добрые намерения. Не окончив строительства каменного храма, братья полностью израсходовали свои средства. Только твердая живая вера побуждала их продолжать начатое дело. С ней они и обратились за помощью к Царице Небесной, ради Которой начали это Богоугодное дело. По их неотступной молитве Она явила им Свою милость — предсказала во сне, что подаст все необходимое для окончания строительства. На следующее утро святые братья увидели прекрасного коня, нагруженного двумя мешками с золотом. Никто не подходил к нему, и, когда братья сняли мешки, конь тут же исчез. Так Божия Матерь послала средства на обитель.

По окончании устройства обители, здесь, под покровом Божией Матери, братья и приняли иноческий постриг. Святой Иоанн был наречен Илией, а святой Гавриил — Григорием.

Летописи говорят о епископском поставлении святого Иоанна под 1162 годом. Его первое архипастырское послание было обращено к духовенству и клирикам его епархии. Оно проникнуто любвеобильной заботой о пастве, написано в духе отеческого наставления: «Богу и Пресвятой Богородице было угодно, по вашим молитвам, чтобы я, худой, не отрекался от этого высокого сана, которого недостоин. Так как вы сами побудили меня на это служение, то теперь послушайте меня…» Святитель говорил о призвании пастыря — радеть о овцах своих, не только обличать, но и врачевать тех, которые проводят греховную жизнь. «В начале слова моего я прошу вас, не привязывайтесь сильно к этому миру, но постоянно поучайте людей. Прежде всего смотрите, чтобы они не предавались сильному пьянству. Ведь сами знаете, что через это больше всего гибнут люди не только простые, но даже и мы. Когда приходят к вам на покаяние ваши духовные дети, то спрашивайте их с кротостью. На кающихся не налагайте тяжких епитимий. Не пренебрегайте книжным чтением, ибо если мы не станем делать этого, то чем будем отличаться от простых некнижных людей?.. На сирот епитимий не налагайте… Пусть все каются, ведь иго Христово должно быть легко…»

В 1165 году святитель Иоанн был возведен во архиепископа (с тех пор Новгородская кафедра стала архиепископской).

Зима 1170 года для Новгорода была очень трудным временем, Суздальские войска с союзниками два дня осаждали город за то, что новгородцы не приняли князя Святослава, а также собирали дань с неподвластной им Двинской области.

В печали новгородцы молились Богу и Пречистой Богородице о спасении города. В третью ночь святитель Иоанн, когда он молился перед образом Спасителя, услышал голос, повелевший идти в церковь Спасителя на Ильине улице, взять икону Пресвятой Богородицы и поставить ее на остроге. Наутро Святитель рассказал собору о повелении и послал архидиакона с клириками Софийской церкви за иконой. Войдя в церковь, архидиакон поклонился пред иконой и хотел взять ее, но икона не двигалась. Архидиакон вернулся к архиепископу и рассказал о случившемся. Тогда святитель со всем собором пришел в Ильину церковь и на коленях начал молиться пред иконой. Начали петь молебный канон, и по 6-й песни во время кондака «Заступнице христианом» икона сама двинулась с места. Народ со слезами взывал: «Господи, помилуй!» Тогда святитель Иоанн взял икону и вместе с двумя диаконами понес ее в острог. Новгородцы в страхе предвидели свою погибель, потому что суздальцы с союзниками поделили уже их улицы для грабежа. В шестом часу вечера начался приступ, стрелы сыпались дождем. Тогда Божиим Промыслом икона обратилась ликом к городу, и из глаз Пресвятой Богородицы потекли слезы, которые святитель собрал в фелонь. Тьма, словно пепел, покрыла суздальцев, они начали слепнуть и с ужасом отступили. Это было 25 февраля 1170 года. Святитель Иоанн установил в честь этого торжественный праздник для Новгорода — Знамения Пресвятой Богородицы (празднование 27 ноября).

Суздальская война нанесла большой ущерб Новгородской области. Архипастырь и здесь не остался в стороне. Он проявил отеческую заботу о разоренных семьях, терпевших голод, щедро подавал помощь несчастным сиротам. Как и другие русские святители, он молитвой и доброделанием смирял и утишал междоусобные брани в многострадальной Руси. Так, в 1172 году архипастырь сам поехал во Владимир примирить благоверного князя Андрея Боголюбского с новгородцами.

Святитель не только сопереживал невзгоды своего народа, но более всего заботился о духовном просвещении его. Большое внимание уделял святитель Иоанн духовным беседам, которые часто проходили в кругу духовенства и мирян. Сохранилось до 30 его поучений: о КрещенииКрещение, ИсповедиИсповедь, Святой ЕвхаристииЕвхаристия. Наставления к инокам были исполнены духовного величия: «Раз последовав за Христом, иноки, крестные делатели духовной жизни, должны жить в уединенных местах, удаленных от мирских людей. Пусть не обкрадывают себя ничем, ни всего посвященного Богу. Инок должен быть всегда иноком, во всякое время и во всяком месте — и во сне, и в бодрствовании сохранять память о смерти, и во плоти быть бесплотным. Не для всех монастырь служит врачевством сластолюбию, как и молчание — гневу, смерть — жадности к деньгам, гроб — хапанию… Жизнь иноческая и мирская несовместимы, как не запрягают вместе верблюда и коня. Инок подклонил свою шею под ярмо Создателя и должен таскать соху в долине смирения, чтобы умножить прекрасную пшеницу теплотою Живодательного Духа и сеять каплями разума Божия. Чернец не владеет собой; будучи богами, берегитесь, как бы не истлеть подобно людям, и не пасть с высоты подобно князю светоносному… от славы человеческой рождается высокоумие…»

Духовные благодатные силы святителя были необычайны. За его душевную простоту и чистоту сердца Господь дал ему власть над бесами. Однажды, когда святитель по обычаю молился ночью, он услышал, что в умывальнике кто-то плещет воду. Увидев, что никого рядом не было, святитель понял, что это бес пытается напугать его. Святитель оградил умывальник крестом и запретил беса. Скоро лукавый дух не стерпел молитвы Святителя, которая палила его огнем, и стал просить выпустить его из умывальника. Святитель согласился, но поставил условием, чтобы бес донес его в одну ночь из Новгорода в Иерусалим ко Гробу Господню и обратно. Бес исполнил повеление святителя, но просил его никому не рассказывать о своем позоре.

В одной из бесед святитель рассказал пастве, что он знает человека, который за ночь посетил Святую Землю. Месть лукавого не замедлила сказаться. Он стал подбрасывать в келлию святителя женские вещи. Однажды, когда большая толпа горожан, возбужденная завистливыми и недоброжелательными людьми, собралась у келлии святого, бес показал им, словно от него выбежала женщина. Святитель вышел на шум и кротко спросил: «Что случилось, дети мои, о чем вы шумите?» Раздраженная толпа, выкрикивая разные обвинения в порочной жизни святителя, повлекла его к реке Волхов. Святителя посадили на плот и пустили вниз по течению реки, рассчитывая избавиться от него. Но плот, вопреки ожиданию, поплыл против течения прямо к мужскому Юрьеву монастырю, находившемуся в трех верстах от Новгорода. Видя это, люди раскаялись и с плачем и криком устремились по берегу за плотом, умоляя святителя простить их и вернуться в город. Сердце простодушного архипастыря было переполнено благодатной радостью не столько за себя, сколько за свою паству. «Господи, не вмени им этого во грех!» — молился он и всем даровал прощение.

Это событие произошло незадолго до кончины святителя. Предчувствуя ее, он отложил святительский омофор и принял схиму с именем Иоанн, которое носил в юности. Преемником себе он назначил своего брата, святителя Григория (память 24 мая). Скончался святитель 7 сентября 1186 года и был положен в притворе Софийской церкви.

В 1439 году усердием святителя Евфимия совершались починки в Софийском соборе; в притворе придела храма святого Иоанна Предтечи вдруг оторвался камень и сильно ударил в крышу стоявшей тут гробницы. Святитель Евфимий велел поднять пробитую камнем доску, и храм исполнился благоухания. В гробу увидели нетленные мощи святителя, но никто не мог сказать, кто этот архипастырь. В своей келлии святитель Евфимий стал усердно молить Бога открыть ему имя угодника. Ночью явился перед ним муж, облеченный в святительские одежды, и сказал, что он архиепископ Иоанн, удостоившийся послужить чуду Пресвятой Богородицы, честному Ее знамению. «Возвещаю тебе волю Божию, — продолжал святитель, — совершать память о лежащих здесь архиепископах и князьях 4-го октября, я же буду молиться Христу за всех христиан».

Вконтакте