Понятие эффективности правовых норм. Эффективность правового регулирования Без определения фактической эффективности невозможным является и определение эффективности социального характера. При этом, эффективность социального характера не исчерпана измерен
Эффективность правового регулирования. Механизм правового регулирования нацелен на достижение определенного социального результата, получение того эффекта, к которому законодатель сознательно стремился при введении в действие соответствующей правовой нормы.
Поэтому, рассматривая вопрос о механизме правового регулирования, нельзя не остановиться хотя бы в самых общих чертах и на проблемах его эффективности. Следует подчеркнуть, что, говоря об эффективности механизма правового регулирования, видимо, прежде всего надо исходить из того, что речь идет о свойстве, присущем его нормативной основе, которое может либо реализоваться с помощью соответствующих правовых средств в процессе правового регулирования, либо нет.
Проблема эффективности механизма правого регулирования является частью более широкой проблемы - эффективности права. В целом под эффективностью права понимается результативность правового воздействия. Она характеризуется прежде всего отношением между фактическим результатом действия юридических норм и той социальной целью, для достижения которой эти нормы были изданы.
В этом определении отражен лишь тот общий подход, на основе которого ведутся исследования эффективности права.
В различных конкретных разработках вопрос об эффективности права раскрывается с разных сторон.
Так, вопрос об эффективности права может быть рассмотрен с точки зрения его социальной эффективности. В целом оценка социальной эффективности права исходит из характеристики права с "качественной" стороны. С этой точки зрения эффективность права выражается в том, в какой мере достигается стратегическая цель права как регулятора - обеспечиваются организованность и порядок в общест венной жизни. Общим показателем социальной эффективности права выступает здесь его социальная результативность, его ценностный эффект в организации социальной жизни и под этим углом зрения состояние законности, уровень правопорядка.
Возможна ли количественная оценка социальной эффективности права?
Такая оценка возможна, когда в качестве исходного момента при определении ряда основных параметров социальной эффективности права используется показатель, который с фактической стороны свидетельствует о том, достигли или нет данные нормы нужного эффекта.
В этом случае речь идет о фактической эффективности, которая выражается соотношением между фактически достигнутым, действительным результатом и той непосредственной, ближайшей целью, для достижения которой были приняты соответствующие нормы. Здесь непосредственная, ближайшая цель правовых норм является эталоном оценки их эффективности.
Сопоставляя непосредственные цели правовых норм с фактическим результатом их действиям, можно количественно, математически измерить их эффективность. Причем полученный количественный математический результат может быть как положительным, так и отрицательным. Последний свидетельствует об отсутствии социальной эффективности права.
Без определения фактической эффективности невозможно и определение социальной эффективности. Вместе с тем, социальная эффективность не исчерпывается измерением фактической эффективности.
Для характеристики эффективности права с качественной стороны используют, наряду с фактической эффективностью, и некоторые другие критерии, в частности, обоснованность и целесообразность, полезность и экономичность.
Обоснованность и целесообразность - это условия и требования, осуществление которых необходимо для того, чтобы нормы права достигали высокого положительного результата в процессе регулирования. Чем обоснованнее и целесообразнее содержание правовых норм, тем более они эффективны. Эта сторона оценки социальной эффективности касается прежде всего правотворчества - какова степень научной обоснованности норм, их соответствия потребностям общественного развития, своевременность их издания; степень учета общественного мнения; учтены ли законодателем все возможные последствия разрабатываемых норм и т. д.
Экономичность - это положительная эффективность (полезность) юридических норм, которая уточнена с учетом количества затраченной на всех стадиях механизма правового регулирования, материальных средств, человеческой энергии, времени, а также иных показателей.
Одним из важных общих показателей социальной эффективности права являются результативность работы юридических органов, состояние юридической практики, выявленные в ней недостатки и трудности в решении юридических вопросов, фактические возмож ности юридических органов в их преодолении.
Проблема эффективности права рассматривается и с сугубо юридической стороны, как результативность самой юридической формы. С этой точки зрения представляет особый интерес ответ на вопрос, какова действенность, результативность всей совокупности юридических средств, включенных в механизм правового регулирования, насколько эффективны тот или иной способ, метод, тип регулирования, используемые в данном случае.
Например, решение какого-то экономического вопроса требует предоставления тем или иным лицам субъективных прав. В каком порядке их эффек тивнее предоставить - общедозволительном или разрешительном? Какой метод регулирования - административный или гражданский - в данном случае наиболее оптимален? Важно также нахождение оптимальных средств и приемов юридической техники, всемерное использование кодификаций, передовых способов обработки законодательных текстов, юридическая точность и доступность нормативных актов.
Результативность правового регулирования во многом зависит от эффективности правоприменительных актов. Включенные в механизм правового регулирования, эти акты призваны обеспечить его четкую работу. Правоприменительные акты являются важным средством для достижения тех целей (конкретных и перспективных), которые стоят перед нормой права. Таким образом, у правоприменителя не может быть каких-либо иных, не предусмотренных правом целей.
Отсюда измерять эффективность правоприменительных актов следует так же, как и эффективность правовых норм, сопоставляя фактически достигнутый результат их действия с целями соответствующих правовых норм.
Вместе с тем не во всех случаях можно говорить о социальной эффективности актов применения права. Все зависит от применяемой нормы, ее содержания. Так, многие нормы содержат императивные веления, требующие от правоприменителя принятия однозначного решения. Например, предоставить отпуск несовершеннолетнему ровно на 1 месяц. Здесь роль правоприменителя сводится к пассивному проведению в жизнь воли законодателя. От него не требуется творческого подхода к реализации данной нормы, лишь качественное ее применение.
Следовательно, качественное применение подобных норм способно обеспечить лишь их юридическую эффективность, но не повлиять на их социальную эффективность, на степень достижения социальных целей норм. Правоприменение здесь в основном сливается с такой формой реализации права, как исполнение, с той только разницей, что предполагает в данном случае издание правоприменительного акта.
Иную ситуацию можно наблюдать при применении норм, дающих свободу усмотрения правоприменителю (относительно-определенных, диспозитивных норм). В этом случае результаты индивидуального регулирования могут существенно отразиться на степени достижения целей применяемых норм, внести определенный вклад в общую эффективность правового регулирования.
Так, конкретизируя наказание, расширительно или ограничительно толкуя норму, уточняя содержание прав и обязанностей у конкретных лиц, правоприменительное решение творчески влияет на социальный эффект правового регулирования. Здесь происходит приращение степени достижения цели нормы за счет наиболее целесообразного ее применения. В этом случае можно говорить о социальной эффективности правоприменительных актов, а для ее определения необходимо установить ту долю результата, которую дает индивидуальное регулирование (правоприменение в сопоставлении с целью правовой нормы).
Эффективность правоприменительных актов зависит от их юридической и фактической обоснованности, от качества применяемого нормативного акта, законности и действенности их содержания, полноты учета всех возможных последствий, целесообразности, а также от качества организации принятия решения и его реализации.
Измерение социальной эффективности права должно прежде всего исходить из оценок права с качественной стороны.
Вместе с тем существуют особенности в показателях эффективности права в зависимости от того, какие функции - регулятивные или охранительные - подвергаются оценке. Эффективность регулятивных функций права тесно связана с результативностью социально-экономических, политических мероприятий, облекаемых в правовую форму. Здесь количественное измерение эффективности может полу чить выражение в точных экономических и иных социальных показателях. Необходимо только вычленить из этих показателей тот эффект, который достигнут именно с помощью юридических средств.
Эффектность правоохранительной функции права выражается главным образом в показателях, характеризующих состояние правопорядка - динамика правонарушений, результативность санкций и т. п.
Данные, получаемые в результате изучения эффективности права, являются основой для его дальнейшего совершенствования. По своему значению эти данные служат важнейшим каналом обратной связи между законодательством и практикой его применения.
Задача определения эффекти вности той или иной правовой нормы может быть решена еще на стадии ее разработки. Для этого нередко прибегают к ее опытной проверке, к постановке правового эксперимента. Его конечная цель заключается в выработке оптимально го, наиболее эффективного варианта правового регулирования.
Проведение правового эксперимента предполагает издание компетентными органами экспериментальных правовых норм. Их действие опробуется на экспериментальных объектах. Выделяют следующие признаки экспериментальной нормы: она во всех случаях имеет ограниченную сферу применения, является временной и носит поисковый характер.
Применение правового эксперимента имеет определенные границы. Так, ни при каких условиях не могут быть допущены эксперименты, ограничивающие конституционные права и свободы граждан, попадающих в сферу опыта, отрицательно влияющие на их материальные, духовные и иные интересы.
Еще по теме ПОНЯТИЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ ПРАВОВЫХ НОРМ:
- 5.1. Понятие эффективности и качества технологии принудительного исполнения
- § 5. Ювенальное право как массив правовых норм, его место в системе права современной России
- Система правовых норм и отраслевое подразделение права
- § 1. Экономическая э ФФ ективность как самостоятельная цель правовых норм, общие требования к ее достижению
- Понятие и основные доктрины имплементации норм международного права
- § 3. Понятие оснований конституционно-правовой ответственности
- 2.4 О правовой природе постановлений нормативного характера высших судов стран СНГ
- Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Антимонопольно-конкурентное право - Арбитражный (хозяйственный) процесс - Аудит - Банковская система - Банковское право - Бизнес - Бухгалтерский учет - Вещное право - Государственное право и управление - Гражданское право и процесс - Денежное обращение, финансы и кредит - Деньги - Дипломатическое и консульское право - Договорное право - Жилищное право - Земельное право - Избирательное право -
На экономический рост влияет правовая эффективность хозяйственных решений. Не так давно и совсем не случайно в исследовании С. К. Датта и Дж. Б. Ньюджента, проведенном на статистическом материале 52 стран, был получен результат, состоящий в том, что с повышением доли юристов в составе рабочей силы на 1% экономический рост замедляется с 4,76 до 3,68%. Иными словами, большее число юристов ухудшает экономические перспективы страны. Таким образом, правовые отношения оказывают на хозяйственную систему и поведение игроков в ней серьезнейшее влияние, однако это влияние довольно оригинальное. Дело в том, что с увеличением темпа экономического роста правовая эффективность может как снижаться, так и увеличиваться. В первом случае рост происходит за счет потерь в функционировании институтов права, во втором – именно повышение их эффективности обеспечивает увеличение темпа роста. Число дисфункций с увеличением темпа роста до какой-то величины может снижаться, но затем произойдет их увеличение – с момента точки Л, либо число дисфункций может планомерно нарастать вплоть до максимально возможного темпа роста по кривой А 0А (рис. 7.14, а ).
Правовая эффективность – способность системы обеспечивать хозяйственные преимущества для "правоверного субъекта" , т.е. того, кто точно выполняет установленные нормы, при условии, что сами нормы не программируют неэффективные состояния или действия, либо не приводят к развитию девиантных моделей поведения, направленных на нарушение или обход этих норм.
Сокращение правовой эффективности может достичь такого уровня (на рис. 7.14 штриховая линия), что дальнейшее увеличение темпа роста и величины национального дохода станет невозможным. На рис. 7.14, б приведена ситуация, когда с ростом величины национального дохода или с увеличивающимся темпом роста возрастает правовая эффективность при снижающемся числе дисфункций (эффективная экономическая политика роста). Однако после достижения точки А происходит нарастание дисфункций, выражающееся в том числе и в снижении правовой эффективности хозяйствования. Обратим внимание, в обоих случаях наблюдается рост национального дохода.
Возможна ситуация, при которой снижение правовой эффективности будет происходить вследствие замедления темпа роста или сокращения национального дохода. Так, в частности, происходило в России в 1990-е гг. Представленная ситуация в большей степени соответствует России 2000– 2005 гг., причем линиям изменения после точки А вправо.
Если правовая система хозяйственной деятельности устроена так, что, совершая незаконные действия "неправоверный" субъект не несет ответственности, а правоохранительные структуры организованы так, что начинают прове-
Рис. 7.14.
RE – правовая эффективность; ND – число дисфункций
рять деятельность "правоверного" субъекта, обжалующего действия "неправоверного", который также пользуется правовой неэффективностью и обжалует действия "правоверного" субъекта, то частота этих нарушений, превышающая скорость применения правовых норм и санкций, может настолько увеличить трансакционные издержки "правоверного" субъекта, что он будет доведен до такого уровня неэффективности и дисфункции, что закончит свое функционирование в силу банкротства (рис. 7.15). Подобная правовая неэффективность, порожденная базисными институтами, позволяет выстраивать отдельными субъектами специальные модели поведения, не подпадающими под общие
Рис. 7.15. Эффективность (а) и дисфункция (б) экономического агента при правовой неэффективности
представления о ведении (формах ведения) хозяйственной деятельности, закрепленных законом. Такая модель не закреплена ни в одном кодексе экономического поведения и, тем не менее, не запрещена законом; она сводится как будто бы к законному использованию правоохранительных структур в хозяйственной деятельности.
На самом деле, использование правоохранительных структур осуществляется негласно, потому, как оно запрещено законом. Однако выявить подобного рода нарушения чрезвычайно сложно, поскольку вводимые правила и высокая трансакционная неэффективность судебной системы и надзорных структур, не позволяют выявлять такие нарушения и модели, которые интериоризируясь , врастают в ткань хозяйственного процесса. Мотив указанной деятельности подкрепляется следующим экономическим соотношением. Субъект-нарушитель идет на такое нарушение, поскольку отсутствуют четкое его отрицательное обозначение, а также механизмы выявления и наказания. К тому же он совершает нелегальные инвестиции, по существу в коррупцию, когда величина затрат с точки зрения его ожидания исчезновения "правоверного" субъекта, окупается самим фактом исчезновения. У такой модели есть и иное логическое объяснение с точки зрения правовой неэффективности.
Доведение фирмы до банкротства или захват фирмы для заинтересованного агента служит моделью поведения, стратегией действия, способом экономического развития. Реализация такой стратегии становится очевидной, когда ожидаемые выгоды перевесят инвестиции в совершение нарушений и стимулирование правоохранительной системы, выступающей на защиту этих нарушений и помогающей уничтожению "правоверного субъекта". Это говорит только об одном – экономическая система может расти до определенного предела, но это рост в условиях правовой неэффективности системы при высокой нагрузке внелегальной экономики и девиаций моделей поведения не может быть долгосрочно устойчивым.
Исходя из представлений о "правовой эффективности" функционирования хозяйствующих субъектов центральной темой становится эффективность государственного регулирования экономики. Многие эксперты уже соглашаются с тем, что коррупция, поражающая все уровни, включая микроуровень выступает наиболее важным фактором торможения развития и низкого качества жизни. По имеющимся оценкам фонда Г. Сатарова, коррупция "съедает" параллельно почти величину валового внутреннего продукта. Таким образом, проблема удвоения ВВП может быть сведена к необходимости противодействия коррупции. Региональный уровень коррупции легко продемонстрировать. Представьте себе семь ведущих должностей субъекта РФ: губернатор, председатель законодательного органа, руководители областного МВД и ФСБ, прокуратуры, суда, налоговой инспекции, если есть, то таможни. Если хотя бы четыре лица из семи-восьми, условно говоря, моются в одной бане, или обязаны друг другу своим назначением (например, кто-то помогал лоббировать чью-то кандидатуру), то коррупция в таком регионе будет неизбежна. Если к этому добавить с десяток директоров крупных предприятий и организаций региона, связанных с губернатором или иными властными структурами, тогда налицо тотальная предпосылка коррупции в таком регионе. Останется лишь рассуждать о ее масштабе и негативных последствиях.
Относительно промышленности коррупция выражается в борьбе за собственность, в практике так называемых "откатов", ну и конечно, откровенном прикармливании судов и региональных властей, что помогает новым собственникам под видом эффективных инвестиций захватывать остатки былой роскоши – промышленности России, в частности ее оборонно-промышленного комплекса.
Органы правопорядка и суды становятся инструментами в хозяйственном споре, могут возбуждать уголовные дела против новых директоров предприятий, сменяющих старый промышленный истеблишмент, как элемент давления на них и закрепления либо реставрации прошлых и текущих традиций.
Один из механизмов, представляющий собой стратегию поведения некоей группы хозяйствующих субъектов, либо отдельного агента, может быть следующим. Старый директор, порабощенный коррупционными связями и обязательствами, доводит предприятие до банкротства и для сохранения своего видного в регионе реноме "хозяйственника-практика" находит фирму-покупателя, которая представляет свою деятельность как действия инвестора. На самом деле фирма стремится как можно дешевле приобрести это предприятие посредством покупки пакета акций, поставить своего "смотрящего", обеспечивающего "отмыв" денег и финансовую поддержку заинтересованным лицам, включая представителей органов власти. Если часть акционеров, стремясь сохранить предприятие, выдвигает нового директора и перехватывает инициативу с небольшим перевесом, тогда фирма-покупатель, выполняя обязательства перед старым директором, обеспечивает целый ряд незаконных мероприятий по смещению нового директора и захвату предприятия. Причем в этом случае в отношении нового директора осуществляются любые действия, вплоть до возбуждения уголовного дела, поскольку наработанные ранее прошлым директором коррупционные связи выражаются в соответствующих действиях силовых структур, фактически обслуживающих хозяйственный процесс. Безусловно, подобные "инвестиции" рассмотренной фирмы-покупателя, являются инвестициями с отрицательной общественной полезностью, хотя и приносят пользу конкретному игроку, поскольку инвестируется по существу коррупция, а промышленные системы обычно ослабляются, деградируют и перестают исполнять возложенные на них функции и задачи, в том числе и в части обеспечения национальной безопасности.
Однако борьбу с коррупцией нельзя доводить до абсурда. На коллегии областной администрации в одном из регионов России руководители районов, выступая, отмечали, что еще пройдет некоторое время и в их районах не останется ни одного директора, потому что руководящий состав предприятий массово пишет заявления об отставке. В чем же причина? Она состоит в том, что принят закон, позволяющий прокуратуре возбуждать уголовные дела против директоров, если задержка по выплате заработной платы превышает две недели, а па подавляющем большинстве предприятий этого региона задержка по выплате заработной платы около двух месяцев.
Кроме того, ст. 199 ч. 2 Уголовного кодекса РФ позволяет преследовать директоров и возбуждать дела по заказу конкурирующей стороны. Обратим внимание, уголовное преследование развертывается, а действий, обеспечивающих повышение эффективности промышленной системы и ее конкурентоспособности, особенно в высоко технологичных отраслях практически не предпринимается – правительство отрицательно относится с необходимости проведения активной промышленной политики (о чем неоднократно заявляли его "экономические" министры). Эта статья могла и не работать, как и другие, в том числе и полезные законы Российской Федерации, однако высшая власть выдала индульгенцию на его применение. Таким образом, директорат региона почти в полном составе подпадает под уголовную статью. Полагаю, что такое положение вещей характерно не только для отдельно взятого региона, но и для России в целом.
Однако подлинные причины состоят не в том, что кто- то не хочет выплачивать заработную плату или присваивает ее себе, а в неплатежах, финансовом параличе промышленности и в целом реального сектора экономики, когда при поступлении на счет предприятия финансовых сумм, в первоочередном порядке средства уходят в налоги государству. У менеджмента даже нет выбора между налоговым платежом и заработной платой, хотя формально он и функционирует именно в масштабе такой "финансовой вилки", что отнюдь не увеличивает его шансы по повышению эффективности неконкурентоспособного производства на базе крайне изношенных фондов, серьезно постаревшего персонала, да еще и без кредитного обеспечения. Справедливости ради, необходимо отметить, что ГК РФ устанавливает очередность выплат, ставя на первое место пособия по нетрудоспособности и заработную плату.
Область возможных и необходимых экономических решений находится в институциональной плоскости, введения элементарных правил, о которых здесь шла речь, т.е. состоит в продуктивной работе законодательных органов, а также исполнительной вертикали. Правовая эффективность хозяйствования полностью определяется целесообразностью контроля в правоохранительной и судебной системе, которые обязаны выполнять предписывающие нормы, а не трактовать их по собственному усмотрению. На наш взгляд, необходимо резко усилить возможности Федеральной службы безопасности в части борьбы с коррупцией в органах власти, органах внутренних дел, судах и прокуратуре.
- "Правоверный" и "пеправоверный" субъекты – соответственно законопослушный и незаконопослушный субъекты.
- Интериоризация (фр. interiorisation – переход извне внутрь) – формирование внутренних структур человеческой психики посредством усвоения внешней социальной деятельности, присвоения жизненного опыта.
Хорошильцев Александр Иванович
кандидат юридических наук, доцент кафедры государственного права Регионального открытого социального института
(тел.: 89103137000)
Эффективность права: понятие и особенности
Аннотация
В статье анализируются основные подходы к понятию эффективности права, предлагается выделять две ее составляющие: статическую и динамическую. Разграничиваются эффективность действия права и эффективность его реализации, эффективность права в целом и его отдельных отраслей, норм. Выделяются три уровня эффективности права: информационный (непосредственный), организационный (опосредованный) и принудительный (конституирующий). При этом эффективность права рассматривается как проявление его власти.Вносятся предложения о мерах повышения эффективности права.
The author analyses the most popular approaches to the concept of effectiveness of Law and suggests to distinguish its two elements: static and dynamical. The author determines effectiveness of the force of Law and effectiveness of its realization, effectiveness of Law on the whole and its certain branches and norms. The author determines three levels of the effectiveness of Law: information (direct), organizational (mediated) and forced (constituent). Effectiveness of Law is hereby seen as demonstration of its power. The author suggests measures of increasing of effectiveness of Law.
Ключевые слова: эффективность права, эффективность конституции эффективность действия права, эффективность реализации права, уровни эффективности права, власть права, цель права, мотив правомерного поведения.
Key words: effectiveness of Law, effectiveness of the Constitution, effectiveness of the force of Law and effectiveness of its realization, levels of effectiveness of Law, power of Law, objective of Law, motivation of legally acceptable behavior.
Обычно эффективность права понимается как соотношение цели и результата его (права) действия. Так, профессор Л.А Морозова под эффективностью правового регулирования рассматривает "соотношение между результатом правового регулирования и стоящей перед ним целью" . Аналогичное определение дает А.С. Пиголкин .
В соответствии с другой точкой зрения эффективность права предполагает не только соответствие результата цели, но и сроки их реализации, затраты. В таком плане рассматривали эффективность права Л.И. Спиридонов , Пашков А.С., Явич Л.С. , Г.Н. Манов. В частности, профессор Г.Н. Манов, касаясь эффективности актов применения права, писал, что она связана с определением целей издания данного акта, результатов его действия, соизмерением результатов с целью и неизбежными издержками. "Полная
эффективность правоприменительного акта достигается, когда все его цели - и ближайшие, и отдаленные, и конечные - достигнуты с минимальным ущербом для общества, небольшими экономическими затратами, в оптимальные сроки" . Профессор Л.И. Спиридонов отмечал, что "эффективность всегда связана с получением результата, являющегося следствием сознательной деятельности человека". При этом результат "всегда представляет собой реализованные затраты" .
Видимо, эффективность права предполагает две составляющие: статическую и динамическую. Статическая есть результативность, а динамическая затратность. Эффективностью "взвешивают" "измеряют" результат и по отношению к цели и по отношению к затратам на ее достижение, что позволяет рассматривать ее в качестве меры результативности и затратности достижения цели.
При этом трактовка самих целей оказывается
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА одной из проблем в теме эффективности права. Чаще под целью права, целью его действия видится правомерное поведение, т.е. поведение соответствующее нормативным установкам. В тех случаях, когда такое поведение осуществляется, достигается цель права, цель правого регулирования. "Если предписания, установленные в нормах права, реализовались в правомерном поведении, тогда можно считать, что механизм правового регулирования достаточно эффективен" .
Сторонники другого подхода выделяют две группы целей: правовые и не правовые. К числу последних относят социальные, политические, идеологические, экономические и другие цели. При этом, как считают некоторые ученые, оценка эффективности права в современных условиях требует учета только правовых целей. Такую позицию, в частности, занимает профессор В.В. Лапаева, по мнению которой целью права является согласование социальных интересов .
Приведенные взгляды на понимание целей права в контексте его эффективности не противоречат, а дополняют друг друга. Разные уровни и этапы существования права предполагают свои цели и свои результаты. Соответственно с этим эффективность права на этапе его формирования отличается от эффективности права в процессе его реализации, действия. Согласование различных социальных интересов относится к этапу правотворчества, т.к. служит способом формирования правовых норм, соответствующих духу справедливости. Тогда как целями реализации, действия права служат формирование мотива правомерного поведения и само правомерное поведение. Но в этом случае возникает вопрос: уместно ли рассматривать эффективность права на этапе его формирования, т.е. на этапе, конечным результатом которого является не действие, а только формула правовой нормы? Можно ли говорить об эффективности правовой нормы до ее реализации? Думается, что отвечать на эти вопросы следует утвердительно и вот почему. Процесс правотворчества не фантазия, а правовая норма - не выдумка. Творение права есть процесс обнаружения объективно существующих потенциалов свободы, придания им формальной определенности в виде нормативного требования.
Моментом творения нормы права завершается первый этап движения права от его потенциального существования к действительному. Результатом такого движения является верное отражение потенциалов права в формальном предписание, которое имеет два значения. С одной стороны - это показатель
эффективности права на пути его движения от потенциальности к формальной определенности в виде нормативного предписания, с другой это условие эффективной реализации, эффективного действия данной нормы. При этом эффективность действия права отличается от эффективности его реализации.
Эффективность действия и эффективность реализации права
Их различия вытекают из того, что "действие права - это более широкое понятие, чем реализация правовых норм. В свою очередь реализация правовых норм - это более высокая ступень действия права" . У действия права можно выделить два значения: узкое и широкое. В узком смысле - это самодвижение права, проявляющее его собственную силу, активность, энергию. "Действие права есть проявление правом собственной энергии вовне, реализующая активность права, проявление им своей обязательности (или юридической силы) в отношении тех лиц (субъектов), которые находятся в зоне правового воздействия и вследствие такого воздействия, а также своих потребностей поступают согласно праву" . По мнению С.С. Алексеева "в объективном праве "велика собственная сила", не присущая властно-государственной деятельности как таковой, прежде всего сила, раскрывающаяся в важнейших сторонах его всеобщности, равновесности, определенности и прочности, а отсюда - общеобязательной нормативности, способности предельно точно и строго фиксировать должное и возможное поведение людей..." . Результатом действия права в этом смысле оказывается фиксация сознанием участников общественных отношений права как формы опережающего отражения, переходящей в мотив правомерного поведения. При этом самодвижение права не значит "автоматизм" его осуществления. Форма опережающего отражения может стать, а может и не стать мотивом поведения конкретного участника социального взаимодействия. Решающее значение здесь имеет свобода воли субъекта права.
Широкий смысл действия права включает в себя не только активность его самодвижения, но и его реализацию, т.е. деятельность субъектов права по его воплощению в действительность. Здесь самодвижение права дополняется их активностью, направленной на претворение правовых требований в жизнь. При этом самодвижение права исключает возможность обратного эффекта, т.к. в этом процессе мы имеем дело с совпадением содержания и формы,
фактического и юридического. Право в таком случае всегда эффективно. В процессе реализации обратный эффект возможен. И тогда право оказывается не только не эффективным, но и вызывает обратную реакцию общества. Процесс реализации п рава может вести к серьезным и даже принципиальным расхождениям содержательных и формальных сторон права. В частности возможно появление латентной эффективности. Ее примером служит сложившаяся в России ситуация. Принимая громадное число законов, российский законодатель в большей степени ориентирован на международные стандарты права и его мало беспокоит факт того, что эти законы не реализуются в действительности. Здесь эффективность права предполагает факт принятия закона соответствующего международным стандартам, но не ведущего к изменениям в жизни общества. Действенность права ограничивается его идеологической ролью в отношениях с другими государствами и международными организациями.
На обеих этапах движения права (правотворчество и реализация, действие права) его норма, если она верно отражает потенциалы развития общественных отношений, служит носителем эффективности права, посредством которой проявляется его власть. Одним из наиболее ярких примеров власти и эффективности права служит конституция.
О власти и эффективности конституции
В основе конституции в ее юридическом значении, как известно, лежит конституция фактическая явление естественного порядка, отражающее реальное соотношение сил в обществе. Ф.Лассаль писал по этому поводу: "Действительная конституция страны это фактические соотношения сил, существующих в стране; писаная конституция тогда лишь прочна и имеет значение, когда является точным выражением реальных соотношений общественных сил" . В своей знаменитой речи он утверждал, что несоответствия между фактической и писаной конституциями неизбежно ведут к гибели последней. Юридическая конституция, как полагал Ф.Лассаль, "при этом может измениться в две противоположные стороны вправо или влево, но неизменной оставаться не может... Если правительство предпримет изменение конституции, чтобы согласовать ее с фактическими условиями организованной силы в обществе, то изменение произойдет вправо. Если на сцену выступит неорганизованная сила общества и докажет свое превосходство над организованной, то изменение
конституции будет сделано влево. Но, во всяком случае, конституция в прежнем виде существовать больше не может" .
Иными словами, юридическая конституция эффективна и обладает своей властью в той мере, в которой она соответствует фактической конституции, т.е. соотношению сил в обществе. Власть конституции скрыта. Она не во внешней, юридической форме, а в сущности, содержании.
В современных условиях фактор соотношения сил дополняется согласованием интересов сторон. Анализируя сущность современных конституций, Т.Я, Хабриева и В.Е. Чиркин справедливо отмечают, что они закрепляют "волю не какой-то одной стороны в обществе, а социальный компромисс различных классовых, социальных, а иногда и иных сил, но при доминировании определенного социального слоя или слоев. Содержание компромисса - объект конституционного регулирования и способы урегулирования основных общественных отношений с учетом тех или иных интересов" . При этом ученые отмечают, что позиция Ф. Лассаля и В.И. Ленина так же применима, но по отношению к конституциям, которые принимались после побед революций . Рассматриваемые варианты сущности конституции не только не противоречат, но и взаимно дополняют друг друга. Компромисс как объект и способ конституционного упорядочения основных общественных отношений - это тоже результат соотношения сил в обществе. Но он предполагает учет не только соотношения сил, но и интересов участников этих отношении. Т.Я, Хабриева и В.Е. Чиркин подчеркивают, что "говоря о компромиссе как сущностном признаке конституции (по общему правилу), нельзя забывать, что компромисс достигается при сохранении приоритета доминирующих в обществе сил" . А сам компромисс "достигается в ходе борьбы, состязательности, в противоборстве различных мнений при подготовке конституции" .
Разорвать в современных условиях такие элементы фактической конституции как соотношение сил в обществе и учет интересов можно только умозрительно, теоретически. На деле все эти элементы тесно переплетены между собой, взаимосвязаны. При согласовании интересов блокируется неправовой (силовой) вариант удовлетворения интересов одних групп населения за счет других, открывая возможность оптимального их удовлетворения в сложившихся условиях. Но сам фактор соотношения сил в обществе, уходя в тень, оказывает влияние на содержание компромисса.
Неоднозначность целей права
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА Возвращаясь к вопросу о цели права в контексте его эффективности, отметим необходимость разграничения цели права как явления в целом и цели, составляющих его элементов, в частности, отдельных отраслей, институтов права и правовых норм. В частности, целью права, видимо, следует рассматривать соответствующий ему и основанный на нем порядок в обществе. Целью каждой отдельной отрасли права служит упорядоченность однородных общественных отношений на основе п р а в о вы х т р е б о в аний. А ц ел я м и к а жд о й отдельной нормы права является формирование мотива правомерного поведения в сознании участников правоотношений и само правомерное поведение. Иными словами, цели права и составляющих его элементов соотносятся как целое и его части. Аналогично соотношение и их эффективности. Эффективность права явление более емкое по сравнению с эффективностью отдельной его отрасли или отдельной нормы права.
В тоже время эффективность права носит системный характер. Действенность права возможна только при условии учета этого обстоятельства. В частности, одной из причин неэффективности современного российского законодательства является искаженная "трансляция" правовых норм, их смысла и требований. Иерархия правовых актов, как известно, требует соответствия положений нижестоящих правовых актов вышестоящим. При этом положения правовых норм, их смысл и требования транслируются, перемещаются от конституции к законам, затем к подзаконным актам и далее в сферу реализации права. На практике не редко каждый из названных этапов движения права вносит свои "помехи". В результате конституционные и законодательные нормы не действуют или действуют малоэффективно. Существующие механизмы надзора за таким соответствием не достаточно продуктивны и, видимо, требуют коррекции. В частности, не помешало бы введение имущественной, административной, а в ряде случаев и уголовной ответственности за искажение в принимаемых правовых актах требований вышестоящих нормативных документов, их смысла и положений. Повышению эффективности действия правовых норм способствовало бы, на наш взгляд, и организационное усиление судебной власти и в частности формирование:
конституционных судов на уровне федеральных округов, административных судов,
уставных судов во всех субъектах федерации. Уровни эффективности права С точки зрения способов и средств, которые проявляют власть права, формируя мотивацию правомерного поведения, можно выделить три уровня его эффективности:
информационный (непосредственный), организационный (опосредованный) и принудительный (конституирующий). На информационном уровне мотивация правомерного поведения формируется исключительно информационными каналами и информационными ресурсами. Правомерное поведение мотивируется только тем, что оно предписано законом. Никаких иных аргументов для такой мотивации не требуется. Право есть право. Это идеальное качество власти и эффективности права, требующее безукоризненного правотворчества и совершенного правосознания. На этом уровне власть позитивного права проявляет себя как власть формы опережающего отражения, которая не нуждается ни в какой иной власти для обеспечения эффективности права. Такой уровень можно именовать уровнем непосредственной эффективности права.
В случаях, когда информационных ресурсов для формирования мотивации правомерного поведения недостаточно, включаются дополнительные организационные механизмы. В частности, для субъектов правомерного поведения могут предлагаться стимулы, поощрения, преимущества (налоговые, таможенные и прочие). В свою очередь для лиц, не выполняющих правовые предписания, могут "включаться" ограничения, сдерживающие их активность. Данный уровень эффективности права требует опосредованных механизмов воздействия, присущих организации, т.е. механизмов государственной власти, обладающей ресурсами для формирования определенного поведения участников общественных отношений. Здесь эффективность достигается не только властью самого права, но и властью, присущей государству.
И, наконец, в условиях недостаточности организационных и информационных средств для формирования мотивации правомерного поведения используются конституирующие (предельно возможные) механизмы власти права, связанные с принудительными мерами воздействия при несоблюдении требований нормативных предписаний. Этот уровень власти права менее других требует собственной власти права. Здесь основным фактором для мотивации правомерного поведения служит возможность
ОБЩЕСТВО И ПРАВО 2011 № 2 (34)
принуждения со стороны государства и его власти. Можно сказать, что на данном уровне эффективность права достигается не столько самим правом, сколько механизмами государственной власти.
На всех уровнях эффективности права ключевым моментом служит мотив правомерного поведения, т.е. непосредственный побудитель действия, в качестве которого могут быть эмоции, интересы, потребности, установки , привычки и т.п. Эффективность права проявляется, прежде всего, в формировании мотива правомерного поведения, а затем уже в самом правомерном поведении. Право "нацелено" в первую очередь на сознание, на формирование мотива правомерного поведения, а затем - на поведение. Психика, сознание опосредуют право на пути его реализации, воплощения в действительность.
С точки зрения синергетики мотив правомерного поведения уместно рассматривать в качестве точки бифуркации эффективности права, т.е. точки, в которой происходит качественное изменение динамики власти права. Власть права из ее объективированного состояния трансформируется в структуру личности, становится побудителем ее действий, соответствующих требованиям права.
1. Морозова Л.А. Теория государства и права. М.: Юристъ. 2005. С. 319.
2. Теория государства и права: учебник / Пиголкин А.С., Головистикова А.Н., Дмитриев Ю.А.; под ред. А. С. Пиголкина, Ю.А. Дмитриева. - М.: Высшее образование, 2008. С.461.
3. Спиридонов Л.И. Эффективность права// Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 1995. С. 214 224.
Спиридонов Л.И. Об изучении эффективности социальной нормы как средства социализации // Избранные произведения: Философия и теория права. Социология уголовного права. Криминология. СПб.:Изд-во Санкт-Петербургского института права им. Принца П.Г. Ольденбургского, 2002. С. 145-153.
4. Пашков А.С., Явич Л.С. Эффективность действия правовой норы // Советское государство и право. №3, М., 1970, С. 41-45.
5. Теория права и государства. Под редакцией
Г.Н. Манова. М.,1996. С. 213
6. Спиридонов Л.И. Об изучении эффективности социальной нормы как средства социализации // Спиридонов Л.И. Избранные произведения: Философия и теория права. Социология уголовного права. Криминология. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского института права им. Принца П.Г. Ольденбургского, 2002, С. 147.
7. Морозова Л.А. Теория государства и права. М.: Юристъ. 2005. С. 319.
8. Лапаева В.В. Понятие эффективности права // Проблемы общей теории права и государства: учебник для вузов /Под общ. Ред. В.С. Нерсесянца. М.: Норма, 2008. С.503.
9. Керимов Д.А. Философские проблемы права. С. 171. Цит. по: В.И. Гойман Действие права. (Методологический анализ). М., 1992.
10. Гойман В.И. Действие права. (Методологический анализ). М., 1992. С. 41.
11. Алексеев С.С. Право: азбука - теория -философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 248
12. Лассаль Ф. Сущность конституции. Что же дальше? СПб.; Молот, 1905, С.,33-34. Цит. по работе: Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Т. 1. М., 1993, С.38.
Схожим с Ф. Лассалем образом понимал сущность конституции В.И. Ленин, который полагал, что она заключена в действительном соотношении сил в классовой борьбе. См.: Ленин В.И. Как социалисты-революционеры подводят итоги революции и как революция подвела итоги социалистам-революционерам / / Полн. собр. соч. Т. 17, С. 345.
13. Лассаль Ф. О сущности конституции. // Конституционное право. Общая часть. Учебное пособие в 2-х частях. Хрестоматия. М., 1996, Т.2., С.49.
14. Хабриева Т.Я., Чиркин В.Е.. Теория современной конституции. / Т.Я. Хабриева, В.Е. Чиркин. - М.: Норма, 2007. С. 43.
15. Там же. С. 42.
16. Там же. С. 45.
17. Там же. С. 45.
18. Установка готовность субъекта действовать определенным образом. См. Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. М., 1966. С.164.
Журнал российского права. 2004. №2. Некоторые проблемы видов эффективности норм права
С. А. Жинкин
Проблема эффективности правовых норм и ее видов достаточно многоаспектна. Это связано и с многообразием типов правопонимания, и с плюрализмом мнений о понятии эффективности юридических норм, и с множеством факторов, влияющих на результативность, действенность правовых предписаний.
Деление эффективности правовых норм на виды должно более точно определить сферы выражения правового эффекта. Кроме того, подобная классификация может быть полезной для поиска путей повышения действенности и социальной ценности правовых предписаний. Выделение тех или иных видов эффективности необходимо и для формирования методики ее измерения.
Исследуя виды результативности правовых предписаний, следует прежде всего определиться с понятием эффективности . В юридической литературе отмечается, что на первых порах, когда правовая наука еще только начинала обсуждение указанной проблемы, это понятие обычно полностью или частично отождествлялось с оптимальностью, правильностью, обоснованностью самих норм права. Такую позицию занимали, например, Д. А. Керимов и М. П. Лебедев. Но и позднее, когда понятие «эффективность правовых норм» стало неуклонно связываться с результативностью их действия, многие советские правоведы продолжали формулировать рассматриваемое понятие через потенциальную способность правового решения оказывать влияние на общественные отношения в определенном направлении (А. С. Пашков, Д. М. Чечот), обеспечивать достиже ние социально полезной и объективно обоснованной цели (В. А. Козлов), нормальный ход правосудия (Д. М. Чечот) и т. д.
Некоторые авторы эффективность правовых норм связывают с их действенностью, результативностью, то есть способностью оказывать влияние на общественные отношения в определенном, полезном для общества направлении». Один из сторонников такого подхода, О. Э. Лейст, под эффективностью права понимает его осуществимость, которая предопределяется общеизвестностью, понятностью и непротиворечивостью правовых норм, их системностью (хотя бы беспробельными связями материально-правовых и процессуальных норм), соразмерностью социальных целей норм и юридических средств их достижения, обеспеченностью права действенной системой органов правосудия и других правоохранительных органов.
Интересную позицию занимает В. В. Лапаева, считая, что в современных условиях, когда задача правового регулирования видится уже не в достижении заданных сверху целей, а в выражении и согласовании социальных интересов, способствующих нормальному, свободному развитию общественных отношений, должны быть соответствующим образом пересмотрены и положения теории эффективности законодательства. Подобные взгляды высказывались в той или иной форме и другими учеными. Например, В. П. Казимирчук связывал эффективность права с отражением экономических, политических и духовных потребностей и интересов классов и общества в целом, направленностью на охрану прав и свобод личности.
Немало авторов понимают эффективность норм права как достижение целей права, соответствие между целями законодателя и реально наступившими результатами. Соглашаясь с этим, хотелось бы заметить, что, к сожалению, далеко не все нормативные акты содержат указания на цели своего издания (в отношении конкретной нормы во многих случаях это вообще невозможно). Цели конкретных юридических норм могут быть выделены логическим путем, да и то не все их разновидности. В этой связи нуждается в конкретизации и принимается лишь с оговорками утверждение Н. М. Коркунова о том, что всякая норма есть правило, обусловленное определенной целью, другими словами - правило должного. Более того, зачастую сам законодатель не может четко сформулировать цели принимаемого акта и вынужден их впоследствии корректировать или, напротив, сознательно скрывает цели принятия того или иного акта, если они противоречат интересам большинства населения. Наконец, известны случаи, когда законы принимались исключительно в пропагандистских целях и правотворческий орган не рассчитывал на получение какого бы то ни было реального результата. При такой исходной ситуации исследование эффективности многих нормативных актов, включающих значительное число норм, требует специфического подхода либо вообще становится трудноосуществимым.
Классификация видов эффективности норм права может быть проведена по различным основаниям. Прежде всего, в ряде работ выделяются юридическая и социальная эффективность правовых норм. Представляется, что в соответствии с факторами (экономическими, социальными, юридическими и т. д.), оказывающими влияние на достижение эффекта, планируемого законодателем, такую классификацию можно было бы расширить. В этом контексте целесообразно выделить следующие виды эффективности норм права.
Социальная эффективность . Она вытекает из соответствия юридических предписаний социальным потребностям. Это и потребности общественного развития в целом, и потребности отдельных социальных групп.
Политическая эффективность . Она зависит от того, насколько нормы права способствуют достижению целей и задач государства и обеспечивают выполнение им своих функций.
Специально-юридическая эффективность . Специально-юридические факторы, влияющие на эффективность юридических норм, означают и реальную обеспеченность соответствующих предписаний санкциями либо поощрениями, и правильный выбор предмета регулирования, и соблюдение требований юридической техники в правотворчестве и правоприменении.
Формальная эффективность . Эффективность норм права зависит также от того, в какую форму они облечены, в каком источнике права выражены.
Процедурная эффективность . Данный вид эффективности можно рассматривать в двух аспектах. Во- первых, здесь имеется в виду соблюдение процедур подготовки и принятия правовых норм. Эти процедуры становятся препятствием для правотворческих ошибок, повышают качество принимаемых нормативных актов, а значит - и их эффективность. Во-вторых, принимаемые нормы должны быть снабжены процедурами контроля за их соблюдением, процедурами своей реализации и охраны.
Материально-организационная эффективность . Самые качественные нормативные акты останутся лишь на бумаге, не вызовут изменения в соответствующих общественных отношениях, если не будут обеспечены материальными средствами и кадровыми ресурсами.
Следующая проблема, касающаяся видов эффективности правовых норм, - их разграничение в соответствии с разграничением сфер правотворчества и правореализации. Каждое правовое предписание есть лишь возможность, которой предстоит реализоваться в той или иной мере. М. Д. Шаргородский указывал, что эффективность - это не особенность правового регулирования, а объективная возможность, которая для своего превращения в действительность требует соблюдения ряда правил. Представляется, что в процессе правотворчества можно говорить лишь о прогнозируемой, потенциальной эффективности. В процессе реализации соответствующей нормы становится ясной ее действительная, реальная эффективность . Она может быть выше прогнозируемой (при этом на эффект, производимый нормой, влияют обстоятельства, действие которых законодатель не учел или недооценил). Здесь имеет место случайная эффективность нормы. Однако чаще действительная эффективность правовой нормы ниже той, к которой стремился правотворческий орган.
Потенциальная эффективность правовых предписаний зависит от факторов, находящихся в сфере правотворчества. Это и учет законодателем потребностей общественного развития, правильный выбор предмета и методов правового регулирования, и соблюдение правил законодательной техники в процессе разработки и издания нормативного правового акта (непротиворечивость положений, содержащихся в данном акте, и самого акта - актам более высокой юридической силы, точность предписаний, ясность и понятность и т. д.).
Реальную эффективность определяют факторы, лежащие в сфере правореализации. Сюда можно отнести обеспеченность тех или иных предписаний материальными и организационными ресурсами, соответствие принятых норм общественному мнению, четкую работу правоприменительных органов и др.
Актуальной представляется проблема классификации эффективности норм права с позиций форм реализации права и характера самих правовых норм. В данном контексте можно говорить об их эффективном соблюдении, исполнении, использовании и применении. При этом характер эффекта зависит от специфики норм и от характера действий субъектов соответствующих отношений. Так, эффективность запрещающих норм, предполагающих их соблюдение, будет выражаться в правомерном бездействии.
В отечественной науке предметом обсуждения является проблема так называемой отрицательной эффективности норм права. В частности, в литературе предлагается использовать понятие отрицательной эффективности правовых предписаний. Однако представляется необходимым определить значение термина «отрицательная эффективность». Является ли эффективность нормы отрицательной, если эффект от нее прямо противоположен задуманному законодателем (например, вместо уменьшения числа определенных правонарушений издание данной нормы вызвало их рост), либо под отрицательной эффективностью следует понимать все неблагоприятные последствия, вызываемые этой нормой? Такие неблагоприятные последствия могут и не иметь отношения к целям принятия данной нормы, а представляют собой некий побочный эффект, хотя и не препятствующий достижению поставленных целей, но наносящий вред тем или иным общественным отношениям. Такое положение можно охарактеризовать как побочный отрицательный эффект.
На эффективность правовых предписаний оказывают влияние и психологические факторы. С этих позиций следует выделить и психологическую эффективность норм права. Правовые предписания воплотятся в поведении субъектов, если они осознаны, если выработано соответствующее психологическое отношение к ним. В то же время следует иметь в виду, что степень знания различных правовых норм различна. Так, В. М. Сырых отмечает, что при анкетировании по правовым проблемам граждане достаточно точно отвечают на вопросы, связанные с их повседневными отношениями, и затрудняются ответить на вопросы, далекие от их непосредственных интересов. В. П. Казимирчук считает, что «в общественном мнении имеет место существенное различие между относительно слабым знанием правовых норм и довольно прочным знанием общих принципов права». Можно ли в этом случае утверждать о большей эффективности общих принципов права по сравнению с конкретными предписаниями? Так или иначе, можно говорить о психологической эффективности правовых норм в плане информационно-ориентирующего, идеологического воздействия права на индивидуальное, групповое и массовое правосознание.
В отечественной литературе проблема эффективности правовых предписаний неоднократно исследовалась на уровне отдельных отраслей права. Поэтому представляется обоснованным говорить об отраслевой эффективности норм права. Это тем более актуально сегодня в связи с изменениями в системе отечественного права, снижением роли и удельного веса административного регулирования и ростом договорного, диспозитивного. Поскольку цели регулирования в разных отраслях различны, то эффективность их норм будет качественно специфичной в каждой отдельной отрасли. В связи с этим было бы некорректно сравнивать эффективность различных отраслей права.
Итак, необходимо четко разграничить виды эффективности правовых норм. Это будет способствовать более оперативному и глубокому анализу причин бездействия и нерезультативности принимаемых нормативных актов либо их отдельных положений.
§ 1. Правовые цели: понятие, признаки, виды
Правовая (юридическая) цель есть будущий результат , то, к чему стремятся субъекты правотворческой и правореализационной деятельности. Цель представляет собой особую форму знания, направленного на юридическое преобразование действительности, изменение существующих общественных отношений. Указанным понятием охватывается как цель в праве (официальный ориентир, закрепленный на нормативном уровне), так и цель в юридической практике (ориентир конкретного субъекта правореализационной деятельности), так как в идеале они должны совпадать.
Цели играют важную роль в процессе правового регулирования: отражая злободневные общественные потребности и стремления, они раскрывают содержание и значение юридических средств, ориентируют на те ценности, которые лежат в основе правовой политики конкретного государства.
Юридическая цель отличается от других видов целей следующими признаками.
1. Она устанавливается (закрепляется в юридических нормах) государством в лице его правотворческих органов. Государство - основной источник правовых ориентиров. Определенное исключение составляют цели, возникающие в рамках правоотношений, основанных на принципах свободы усмотрения и частной инициативы. Однако свобода субъектов в постановке таких ориентиров относительна, она имеет свои юридические, определенные государственной властью рамки.
2. Отражает общественные и государственно-значимые интересы и потребности, удовлетворить которые законодатель находит возможным и необходимым посредством юридических механизмов. В современных условиях в правовых ориентирах наряду с государственными и корпоративными интересами все более широкое воплощение получают общесоциальные потребности.
3. Формально выражается в специфических правовых средствах, которые являются объективной формой ее существования и одновременно образуют алгоритм ее достижения.
4. Отличается общеобязательной нормативностью, выступает как образец, эталон, императивно заданный стандарт, к достижению которых должны стремиться все субъекты права.
5. Единообразная практическая реализация правовых целей гарантирована государственной властью, в случае отклонения поведения субъектов права от приписываемого направления включаются меры государственного воздействия, призванные корректировать их активность, направляя ее к необходимым результатам (А.И. Экимов, К.В. Шундиков).
Юридические цели отличаются разнообразием конкретных признаков и свойств, что позволяет их классифицировать. Юридические цели подразделяются:
по степени распространенности - на общеправовые, специальные (отраслевые, подотраслевые, институтов, отдельных нормативных и правоприменительных актов и т.п.) и частные (первичных юридических средств и их комплексов - юридических норм, правовых режимов и т.д.);
по субъектам, ориентирами для которых они являются, - на государственные и негосударственные;
по времени наступления - на ближайшие и перспективные;
по характеру результата, на достижение которого направлено воздействие, - на предметные и функциональные;
по форме выражения в законодательстве и в сознании лиц - на цели-модели, цели-мотивы и цели-задачи.
Правовые цели могут быть также реальными и нереальными, истинными и ложными, прогрессивными и реакционными, гуманными и антигуманными, нравственными и безнравственными и т.п.
§ 3. Правовые средства: понятие, признаки, виды
В качестве правовых средств выступают нормы и принципы права, правоприменительные акты, договоры, юридические факты, субъективные права, юридические обязанности, запреты, льготы, меры поощрения, меры наказания, акты реализации прав и обязанностей и т.п. Именно тот или иной арсенал, набор средств придает специфику отраслям и институтам права.
Правовые средства - это правовые явления, выражающиеся в инструментах (установлениях) и деяниях (технологии), с помощью которых удовлетворяются интересы субъектов права, обеспечивается достижение социально полезных целей.
Общие признаки правовых средств:
1. Они выражают собой все обобщающие юридические способы обеспечения интересов субъектов права, достижения поставленных целей (в этом проявляется социальная ценность данных образований и права в целом);
2. Отражают информационно-энергетические качества и ресурсы права, что придает им особую юридическую силу, направленную на преодоление препятствий, стоящих на пути удовлетворения интересов участников правоотношений;
3. Сочетаясь определенным образом, выступают основными работающими частями (элементами) действия права, функциональной стороны механизма правового регулирования, правовых режимов;
4. Приводят к юридическим последствиям, конкретным результатам, той или иной степени эффективности либо дефектности правового регулирования;
5. Обеспечиваются государством.
Классифицировать правовые средства можно по различным основаниям. В зависимости от степени сложности их подразделяют на первичные (элементарные) и комплексные (составные). Если к первым относятся простейшие и неделимые предписания - субъективные права и юридические обязанности, поощрения и наказания, льготы и запреты и т.п., то ко вторым - комбинированные, состоящие, в свою очередь, из простейших - договор, норма, институт, правовой режим и пр. По выполняемой роли они делятся на регулятивные (дозволения) и охранительные (меры защиты); по предмету правового регулирования - на конституционные, административные, гражданские, уголовные и др.; по характеру - на материально-правовые (рекомендации) и процессуальные (иск); по значимости последствий - на обычные (штраф) и исключительные (смертная казнь); по времени действия - на постоянные (гражданство) и временные (премия); по виду правового регулирования - на нормативные (установленные в нормах права запреты) и индивидуальные (акт применения права, акт реализации прав и обязанностей); по информационно-психологической направленности - на стимулирующие (льготы) и ограничивающие (приостановления) и т.д.
Правовые средства имеют синтетический, своего рода "компромиссный" характер, ибо призваны связывать идеальное (цель) с реальным (результатом). Этимологически термин "средство" происходит от слов "средний", "серединный". Средство - связующее среднее звено между субъектом и объектом деятельности, между идеальной, мысленной моделью и материальным результатом. Поэтому правовые средства, выступая специфическим посредником, с неизбежностью включают как фрагменты идеального (инструменты, средства-установления - субъективные права, обязанности, льготы, запреты, поощрения, наказания и т.д.), так и фрагменты реального (технологию, средства-деяния, направленные на использование инструментов, - прежде всего акты реализации прав и обязанностей).
Признаки средств-установлений (инструментов):
1. Субстанциональность, которая призвана охарактеризовать само тело, вещество, плоть того или иного явления - то, из чего оно состоит как реальный факт окружающей действительности (С.С. Алексеев);
2. Информационный характер, означающий, что юридические инструменты - это прежде всего закрепленные в законодательстве сведения, выражающиеся в юридических фактах, субъективных правах, обязанностях, льготах, запретах, поощрениях, наказаниях и т.д.;
3. Статический характер, ориентирующий на то, что это предписания, а не деяния, что инструменты автоматически не действуют, их необходимо "взять в руки" и использовать;
4. Находятся преимущественно в сфере должного, ибо фиксируются прежде всего в законах, подзаконных актах, требующих определенного поведения;
5. Выступают в качестве моделей, которые только в потенциале и в процессе их использования могут привести к достижению поставленных целей.
Система установленных в законодательстве качественных юридических средств, адекватность и степень их использования выступают важнейшей характеристикой правовой культуры общества. Уровень данной культуры будет низок и в тех случаях, если "ассортимент" юридических средств в праве конкретного государства будет недостаточным, а также если субъекты не будут уметь пользоваться уже установленными средствами для решения многочисленных задач.
Признаки средств-деяний (технологии):
1) связаны с использованием инструментов, орудий, веществ (средств-установлений);
2) энергетический характер, означающий, что без активности, особой юридической силы невозможно ни преодолеть препятствия, стоящие на пути удовлетворения интересов субъектов права, ни осуществить любую юридически полезную деятельность, направленную на достижение социально значимой цели и получение нужного эффекта;
3) динамический характер, ориентирующий на соответствующую деятельность по использованию инструментов;
4) находятся в сфере сущего, ибо проявляются в реально осуществляемом поведении лиц;
5) выступают прежде всего в качестве актов реализации прав и обязанностей, которые обозначают завершающий этап достижения целей и удовлетворения соответствующих интересов.
К средствам-деяниям относятся акты реализации прав и обязанностей как самостоятельный элемент механизма правового регулирования. Причем практически всю юридическую деятельность (правотворческую, правоприменительную, интерпретационную), если ее брать через призму актов реализации прав и обязанностей, можно отнести к юридической технологии (средствам-деяниям). В частности, правотворческий орган, принимая нормативные документы, делает это, реализуя свои соответствующие права и обязанности. Точно так же осуществляется и иная юридическая деятельность, сердцевиной, стержнем которой опять же выступают акты реализации прав и обязанностей, результатом же являются совсем другие акты - правоприменительные и интерпретационные.
Если же мы попытаемся найти своего рода антоним, антипод понятию "правовое средство" (обозначающему правомерное явление), то им может быть лишь понятие "противоправное средство", которое опять же связано в большей мере с деянием (ибо противозаконные инструменты, естественно, официально не устанавливаются в законодательстве), но уже правонарушаемым по характеру.
Эффективность правового регулирования – соотношение между результатом правового регулирования и стоящей перед ним целью (Малько А.В.)
Эффективность является важным показателем, характеризующим роль права в обществе.
Эффективность выражает тот реальный эффект, практический результат, который достигается при выполнении намеченных правовых мероприятий.
Аспекты эффективности:
1. Фактическая эффективность;
2. Обоснованность и целесообразность;
3. Полезность;
4. Экономичность правового регулирования.
1. Фактическая эффективность - соотношение между фактически достигнутым результатом и той целью, для достижения которой были приняты соответствующие нормы.
Цели правовой нормы являются масштабом оценки их эффективности. Сопоставляя эти цели с реальным результатом действия норм, можно количественно измерить степень фактической эффективности соответствующих правовых мероприятий. В этой плоскости показатель эффективности может иметь не только позитивное значение, но и значение отрицательной эффективности.
Фактическая эффективность является исходным материалом при определении результативности правового регулирования. Однако эффективность права, как сложно-социального явления, не должна исчерпываться лишь количественными показателями. Для получения полного представления должны быть учтены и другие важные моменты - обоснованность и целесообразность.
2. Обоснованность и целесообразность - условия действенности и результативности права как регулятора общественных отношений.
Угол зрения расширяется и в соответствии с этим рассматривается соотношение между конечными целями, лежащими в основе правового мероприятия, и содержанием правовых норм. Особенно касается правотворчества (и научная обоснованность правовых норм, их соответствие назревшим потребностям общественного развития, степень учета общественного мнения).
3. Полезность - фактическая эффективность, уточненная с точки зрения особенности и целесообразности правового регулирования. Здесь берется лишь степень положительности реально достигнутого эффекта. В данной плоскости цель и реальный результат рассматривается с учетом тех положительных задач, которые содержат нормы.
Такой анализ возможен только после определения фактической эффективности правовых норм. Однако полезность, как степень положительной эффективности правовых норм, является главным показателем, характеризующим активную роль права в жизни общества.
4. Экономичность - положительная эффективность, рассматривается с учетом количества затраченных в процессе правового регулирования материальных средств, человеческой энергии, времени, то есть реальный эффект правовых мероприятий нельзя рассматривать безотносительно к тем средствам, которые были использованы в процессе правового регулирования. Главное здесь - деловая подготовка кадров, штат госоргана, их техническая оснащенность, профессионализм сотрудников и т.д. На соответствующие правовые мероприятия должны быть направлены соответствующие правовые средства. Особо важно при принятии законов - их экономическая обеспеченность (принимают законы, которые сразу обречены на неисполнение из-за необеспеченности ресурсами и т.п.).
Реальный показатель эффективности во многом зависит от функций права. Эффективность права в области осуществляемых им охранительной и регулятивно-статической функции выражается главным образом в состоянии правопорядка (предупреждение правонарушений, результативность мер государственно-принудительного воздействия, динамика правоотношений).
Эффективность права при осуществлении им регулятивно-динамической функции неразрывно связана с результативностью социально-экономических/социально-культурных мероприятий, облекаемых в правовую форму. Количественное измерение эффективности можно получить выраженной в определенных экономических, социальных показателях (правовое обеспечение реформ можно наблюдать по социальным, экономическим изменениям в стране).
Эффективность во многом определяется общими условиями, в которых может проявляться эффект права. Эффективность права зависит от таких
Качественные характеристики отдельных средств правового регулирования, от которых зависит эффективность:
Полезность целей, поставленных в нормах права;
Справедливость правовых норм;
Оптимальность способов, приемов, методов и типов правового регулирования, использованных в нормах права, средств достижения поставленных целей, закрепленных в процессуальных нормах;
Правильность выбора санкций, предусмотренных за нарушение правовых норм;
Доступность правовых норм для населения и понятность изложения норм прав в статье закона;
Правильность выбора субъектов, которым предписывается реализовывать возникшие правоотношения;
Степень участия самого государства в реализации права;
Действенность выбора видов юридической ответственности;
Конкретный вид и размер наказания.
Эффективность права зависит и от действительности государственного механизма правового регулирования - от способности правотворческих органов вовремя выявить общественные потребности и правильно закрепить их в нормах права, от силы, то есть наличия средств пропаганды, принуждения, профессиональных навыков исполнительных органов, которые реализуют и охраняют нормы права, от качественных характеристик работы судебной системы. Эффективность зависит от восприимчивости самого общества к регулирующему воздействию норм прав - способности общества воспринимать правовые идеи, соответствие этих идей правилам общественной морали, от экономических, организационных способностей общества реализовывать правовые нормы, от соответствия этих правовых идей основным потребностям и закономерностям общественного развития.
Это общие условия, от которых зависит эффективность права.
В настоящее время есть все основания говорить о том, что наиболее слабым звеном в системе правовых факторов эффективности действующего российского законодательства является низкое социально-правовое качество законов, их неадекватность социальным реалиям, неспособность законодательства обеспечить согласование социальных интересов в рамках правообразующего интереса.
В силу различных причин российский парламент стал не столько органом, выражающим общую волю, сколько ареной борьбы различных политических и корпоративных группировок, которые стремятся обеспечить применение законов в пользу тех или иных частных групповых интересов. Система усугубляется тем, что у законодателя нет ясной концепции и продуманной программы проводимых реформ. Следствием этого зачастую является хаотичный, некомпетентный характер преобразований, когда вырвавшись вперед так называемый прогрессивные законы зависают без должной опоры, входят в противоречие с действующим законодательством. Однако и при наличии у властных структур четкой программы действий, трудно было бы ожидать согласованного, поступательного проведения рыночных реформ по всему фронту.
Реформирование подобного уровня и масштаба требует высокой степени согласия со стороны общества, консенсус между основными социально-политическими силами по поводу целей, средств реформирования. Такого согласия в настоящее время нет.
Задача исследования эффективности - в каждом конкретном случае найти причины рассогласования социальных интересов, которое блокирует действие данного закона, попытаться по возможности выявить формы и механизмы достижения компромисса различных социальных позиций, найти приемлемые правовые компенсации для тех интересов, которые могут оказаться ущемлены в результате применения тех или иных законов. Важно иметь ввиду, что своеобразие переходного периода, когда еще не сформировалось система действующего права и не сложился прочный правопорядок, и старое и новое существует одновременно и конфликтует друг с другом не только в обществе, но и в законодательстве.
Еще по теме Понятие и условия эффективности норм права:
- ПРАВО НА ТРУД И РАВНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ В ПРОДВИЖЕНИИ ПО РАБОТЕ (В ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КАРЬЕРЕ), ПРАВО НА СПРАВЕДЛИВЫЕ И БЕЗОПАСНЫЕ УСЛОВИЯ ТРУДА - ОСНОВОПОЛАГАЮЩИЕ ТРУДОВЫЕ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА